Читаем Огонь в океане полностью

— Где вы так долго пропадали? — с укором, проговорила мать, когда мы вошли в дом.

— Почему ты плачешь? — удивился отец.

— Это слезы радости. А вот до этого плакала так плакала, — объяснил дядя Кондрат.

— Мы считали... — Теупанэ, непонятно как попавший к нам, перекрестился. — Мы боялись, что новые  правители расправились с вами... Я как простился с вами на дороге, так и решил сегодня же навестить вас, узнать, какие новости в Ажаре. А ты вон как задержался.

— Это ты, значит, страху здесь нагнал, — посуровел отец, — Как тебе не стыдно, старый уже человек! Да и все на свете перепутал. Какие же у нас новые правители?!

— Теупанэ не виноват, он только плакать помогал, — улыбаясь, произнес дядя.

Но не успели мы сесть за ужин, как во дворе залаяла собака. Гурбел лаял с остервенением, явно на незнакомого.

Отец вышел во двор и вернулся с нашим старым знакомым Амдалом.

— Какой счастливый ветер принес тебя к нам в дом да еще в такую позднюю пору? — отец указал гостю на скамейку.

— Счастья тут мало, дорогой Коция. Посмотри, в каком я виде! Так бежал, что все разорвал на себе. Еле ваш дом нашел.

Вид у Амдала был действительно незавидный.

— Кто тебя обидел? — заволновались взрослые.

— В доме у вас есть крест? — осведомился гость.

— Конечно, есть! Уай! За кого ты нас принимаешь? — обиделась мама.

Считалось, что если в доме нет креста или иконы, то говорить о злых духах небезопасно.

— Знаю, добрая Кати. Я на всякий случай спросил, — оправдался Амдал и сообщил, что встретил деавона.

— Так вот, слушайте, — начал Амдал, немного отдышавшись. — Я сегодня случайно задержался... Вы не заметили, что сегодня вечер наступил необычно рано?

Вопрос для всех был неожиданным. Стали вспоминать, когда же сегодня наступил вечер.

— Не заметили, — за всех ответил Теупанэ.

— Да, да, — продолжал Амдал, — еще даже солнце не зашло, а начало темнеть. Это сделал проклятый богами деавон... Эх, плохи наши дела, людей  нехороших стало много, вот и появился у нас деавон. В Дали он очень опасен, церквей здесь мало, народ богов забыл. Плохо!

— Яро, принеси гостю помыться, — коротко приказал отец, видя, что Амдал уклоняется от главного, и давая ему возможность окончательно прийти в себя.

Но Амдал даже не посмотрел на кувшин с водой, который я принес.

— Как я уже сказал, вечер наступил очень рано, — снова заговорил он. — Иду я на пастбище, как вдруг... вижу, — Амдал закатил вверх круглые желтые, как грецкие орехи, глаза, — вижу... проклятый с горы ко мне идет в образе бесхвостого человека. Деавон! Потом он бросил мне камень в грудь. Я упал и не помню, что было дальше. Когда я проснулся...

— Как проснулся? Ты что, во сне все это видел? — разочарованно протянул Теупанэ.

— Нет, что ты, — возразил Амдал, — не во сне, конечно, а наяву, только я был в обмороке: деавон меня усыпил.

Но Теупанэ уже стал сомневаться в истинности слов Амдала:

— Это, наверное, был простой деав. Их на мельнице много. Я, правда, ни разу не видал, но люди говорили.

— Нет, нет, Теупанэ, я их знаю, — самоуверенно твердил гость, — я много их видел, и тех и других, проклятых,

— Дальше я все расскажу сам. Пусть он пока помоется, — вмешался отец. — Дальше было так. Деавон вместе со своим сыном подошел к тебе и хотел оказать помощь, но ты еще пуще испугался и начал орать, а потом бросился наутек. Яро был свидетелем тому. Скажи ему, Яро.

Пришла моя очередь во всем сознаться и внести окончательную ясность в ход событий. И я рассказал, как припас для медведя камень и как бросил его, заслышав шум.

Закончив свои признания, я опустил глаза, готовый покорно вынести упреки Амдала и родителей.

— Ты молодец, — неожиданно похвалил меня  Амдал, — просто молодец! Крепкая у тебя будет рука. Как ударил меня!

Все засмеялись, и я понял, что за проступок мне не грозит никакой кары.

Закусив тем, что имелось в доме, гости стали собираться домой.

— Давай, Амдал, я провожу тебя на пастбище, — не без ехидства заметил Теупанэ, — а то тебя какой-нибудь мальчишка снова обидит.

— Ты сам благополучно доползи до своего дома, — рассердился Амдал. — Твоим слезливым глазам я не очень-то верю...

Когда мы остались одни и стали готовиться ко сну, мать спросила у отца:

— Ты, конечно, сыр так и не продал?

— Забыл. Да и сейчас там не до сыра. Ладно, давайте спать, сами съедим.

Председатель сельсовета

В Лахири весну ждали долго и тяжело. Когда она приходила, людям казалось, будто с них сняли каменную плиту, давившую на них долгие месяцы.

Близость к Широким странам облегчала зимнюю жизнь. В нашем доме появились такие удобства, о каких мы прежде, в Лахири, и думать не могли. Вместо лучины у нас теперь была роскошная, светлая лампа с пузатым стеклом. Очаг заменила печь. Дым выходил через дымоход, устроенный отцом. Одним словом, жизнь наша приняла совсем новые формы.

Сеяли мы главным образом кукурузу. Она давала на нашем скромном участке хорошие урожаи. Кукурузы не только хватало для питания, но и появилась возможность скармливать ее скоту. На нашем дворе хрюкали свиньи и визжали розовые поросята. В дом пришли некоторое довольство и сытость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии