Огонь снежного самбара

– А здесь? – грубо уточнил Ниаран, чувствуя страх, хищно улыбаясь, желая поживиться.

Старик замялся, а потом всхлипнул, когда верховный каратель направился вперед, следуя по запаху, понимая, что в соломе спрятали продукты. Он резко развернулся и прогрохотал:

– Солдаты, перекидывайте солому…

Дед побледнел и бросился к мужчине. Схватил его за плечо и взмолился:

– Умоляю, пожалуйста. Оставьте. Там лишь крохи. Мы умираем от голода…

Начальник отряда оттолкнул его, отчего старик полетел на землю, неловко упав на колено, с болью в голосе вскрикнув. Но никто даже не обратил внимания. Ниаран продолжал двигаться по запаху, поднимаясь выше и выше, откидывая солому с пути, пока не увидел железные прутья. Он довольно засмеялся и, повернувшись к старику, громко проговорил:

– Отдавай ключи, старик. Либо твоя семья завтра на рассвете умрет.

Мужчина задрожал, с ужасом понимая, что солдаты в любом случае так поступят. Закон один – воровство наказывается смертью. А у него внуки. Сноха умерла от кровотечения после неудачных родов, а сына в таверне прирезали. И они с бабкой сами детей воспитывали, а так тяжело. И вот теперь… наказание. А предать селян, чтобы спасти только своих, он не мог.

Не выдержав, старик заплакал, громко всхлипывая от отчаяния. Он пополз к главному карателю, надеясь, что сможет убедить. Но как только Ниаран увидел его, презрительно крикнул:

– Повесить его за воровство, – увидев, что мужчина замер и согласно кивнул, почувствовав надежду в его сердце, верх усмехнулся и добавил: – И семью его, чтобы повадно не было.

Солдат, скучающий рядом с карателем, вмиг перестал рассматривать свою шинель, насупился и проговорил:

– В доме старуха и двое маленьких детей.

– И что? Ты не подчиняешься приказу? – с яростью процедил главный каратель.

Мужчина промямлил извинения и быстрыми шагами направился к двери. Проходя мимо старика, почувствовал худые руки на своей ноге, обхватившие его, и не смог сделать и шага, так как дед всем телом повис на нем. Дряхлый мужичок дрожал и кричал:

– Пощадите! Пощадите! Это ведь дети! Дети!

Молодой солдат обернулся и, заметив сжатые губы главного карателя, внимательно наблюдающего за ними, ударил старика по голове, откидывая в сторону, и резко выдал:

– Нужно было думать раньше… когда воровал.

– Но ведь детей кормить нечем, – прохрипел дед, пытаясь объяснить тем, кто не способен на сострадание. Он умоляюще вытянул руки и взмолился: – Совсем нечем.

Мужчина отвернулся и направился к двери, а дед зарыдал, сотрясаясь от ужаса за маленьких внуков. Он повернулся к Ниарану и закричал:

– Это ведь дети! Дети! Пощадите! Пусть мы с бабкой… но они… крохи.

Вехр презрительно окинул его взглядом, сплюнул слюну и, взглянув на солдата у двери, снисходительно выдал:

– Детей наказать первыми. И… проследите, чтобы старики смотрели! Хочу видеть…

Не успел сказать, как раздался звериный рык. Все солдаты непонимающе стали оглядываться по сторонам, как вдруг из-под соломы… выпрыгнула золотая тигрица. Она мгновенно набросилась на верха, заваливая на спину, запрыгивая передними лапами, ударяя по лицу. Самка громко рычала, желая разорвать.

Солдаты несколько секунд приходили в себя, а потом бросились к ней, чтобы спасти главного карателя. Не успели приблизиться, как пораженно застыли на месте, когда молодая тигрица отлетела в сторону, а на нее двигался огромный черный волк.

Глава 8

Золотая хищница мгновенно поднялась и, зарычав, резко кинулась на верха, не страшась, в прыжке ударяя лапой. Волк взвыл и отпрыгнул назад. Он знал, что с самбаркой не справится, но чувствовал, что перед ним молодая самка, а значит, ее можно одолеть, если действовать сообща. Вехр внимательно наблюдал, замечая каждое ее движение, понимая, что она действует спонтанно.

Цель манила к себе. И тигрица сделала прыжок, как вдруг почувствовала удар по спине. Она крутанулась, отмечая трех охранников, двое из которых стояли с мечами, а третий с вилами, находящийся совсем рядом.

Улавливая движение, самбарка зарычала и встала на две задние лапы, нападая передними. Удар в бедро острыми кольями от вил оказался сильнее, чем в предыдущий раз. Крутанувшись, тигрица бросилась на тасхара, кусая за руку, отчего он закричал. Она желала продолжить, но боль в животе заставила взвыть.

Волк вцепился в левый бок, прокусывая зубами, желая вырвать кусок. В страхе за свои жизни солдаты начали наступать на тигрицу с одной целью – уничтожить. Никто из мужчин не понимал, как волк оказался главным карателем, но сделали вывод, что король об этом знал. И сейчас важно – окружить и убить оборотня. Они осторожно наступали на зверюгу, поднимая мечи, желая разрубить опасную тварь.

Тигрица открыла пасть и зарычала на волка, мгновенно ударяя лапой и откидывая в сторону. Пошла на него, но внезапно рухнула на солому, выдавая хрип от невыносимой боли в области живота. Она тяжело дышала и только хотела подняться, чтобы укрыться от нападавших, как услышала страшный звук.