Огни на равнине

По странному стечению обстоятельств мне суждено было узнать развязку этой невероятной истории. Но случилось это намного позже…

Я попытался уснуть, только сон не шел. События минувшего дня будоражили сознание. Перед моим внутренним взором вспыхивали и медленно таяли образы: влажные лоснящиеся губы командира взвода, влепившего мне оплеуху, узкие щелочки глаз интенданта, испуганные лица моих соседей по лесной опушке. Видения эти скользили, словно кадры по экрану. Память подсовывала новые и новые эпизоды, но каких-то особенных чувств я не испытывал. Бесстрастное, отстраненное восприятие собственной жизни? Без всякого сомнения, это было идеальным состоянием души для человека, попавшего в такую дикую передрягу.

А потом появились другие картины: огни на равнине. Мой одурманенный усталостью мозг прокручивал сцену за сценой. Я видел знойное, словно прокопченное небо, серебряную ленту реки и за ней – мерцающие огни костров. Дым поднимался с одинаковыми интервалами, точно пар из трубы допотопного паровоза. От вершины холма белесая струйка тянулась вверх до определенной высоты, а потом вдруг ломалась несколько раз, рисуя в воздухе огромный крючок. Загнутый конец дымной полоски дрожал, как стрелка компаса.

Страха я не чувствовал. Я знал, что вижу эти образы в полудреме. Вскоре я уснул.

Глубокой ночью меня разбудили странные звуки. Шум раздавался в одном из зданий госпиталя. Спросонок мне почудилось, будто кто-то мокрой тряпкой хлещет по стене. Не сразу я сообразил, что же там происходит на самом деле. Это пощечины и подзатыльники сыпались на чью-то голову. Внезапно двери служебного помещения распахнулись настежь, и на улицу полился мерцающий свет свечей. Спотыкаясь, из дому вышел человек. На его лбу горела красная ссадина.

Так-так, видимо, Картофляй пытался стащить еду, но был пойман за руку. Наказание последовало незамедлительно.

«Наверное, нас всех завтра отсюда шуганут», – подумал я и снова заснул.

Глава 7 ГРОМ ОРУДИЙ

Нa рассвете меня разбудили раскаты орудийного грома. Воздух сотрясался от взрывов. На западе, у реки, в небо поднимались тучи черного дыма. Раскаленный грозовой смерч приблизился к нашему лесу, окутал окрестности мрачным заревом, замазал небосвод чернильной копотью, оставив лишь одну тонкую светло-голубую полосу.

Над холмами, по которым я вчера пробирался в госпиталь, выписывал небольшие круги самолет-разведчик. Он парил, как огромная хищная птица, выслеживающая жертву. Судя по всему, цель для бомбовых ударов была определена.

В одно мгновение мы все оказались на ногах. Врачи и санитары высыпали во двор и, задрав головы, уставились на холмы.

В воздухе с воем и свистом пронесся снаряд, через несколько секунд над равниной нависло облако дыма. Где-то там накануне горела пустошь, я видел пламя костров…

В госпитале поднялась суматоха, раздались крики, врачи и санитары бросились в служебное помещение. Через секунду они с полной выкладкой, с винтовками наперевес выскочили во двор и помчались прямо на нас.

Над холмами вновь загремели раскаты грома. Начался обстрел госпиталя. Снаряды рвались все ближе и ближе к нашей опушке. Медработники на рысях пронеслись мимо нас и устремились в долину. Они, видимо, решили, что им удастся вырваться из-под артобстрела. Кое-кто из наших последовал их примеру. Солдат Картофляй, на лбу которого все еще рдела ссадина, воспользовался всеобщим хаосом и по-воровски юркнул в помещение кухни. Даже вой и разрывы снарядов не могли его остановить: он твердо решил раздобыть себе немного еды.

Из госпиталя стали выходить пациенты. Как потерянные, они долго бродили по двору, а потом разошлись в разных направлениях.

Малярик лежал ничком на траве и не шевелился. Я положил руку ему на плечо, но тут же отдернул: солдат был мертв.

В полном одиночестве я отправился в лес к ручейку, в котором ночью набирал воду. Передо мной зубчатой стеной теснились горы. Чтобы выбраться из зоны обстрела, я решил подняться в предгорье.

По извилистой тропке я вскарабкался вверх по склону метров на шестьдесят и очутился на площадке скалистого уступа. Внизу расстилалась долина. Я остановился и обозрел окрестности.

Страх заставил больных и раненых покинуть госпиталь, но они быстро растратили последние силы и теперь лежали без движения на земле. Их тела походили на бобы, разбросанные на поле.

Рев орудий не умолкал, однако снаряды пока не долетали до госпиталя. Я попытался определить, откуда противник ведет огонь. Снаряды неслись с хриплым, надсадным воем, который не походил на обычный артиллерийский гул. Похоже, американцы обстреливали остров со своих военных кораблей. Они явно готовили плацдарм для высадки десанта. А от моря нас отделяла небольшая пустошь шириной всего лишь в пять километров.