Огни Юга

Чарли сделал большую глупость, устроив такое. Вероятно, это будет стоить ему отстранения от работы на год за нападение на подследственного, но парню явно изменили силы. Джек злился на себя за то, что не отстранил его от этого дела раньше. Он спокойно разговаривал с Сэмом Лоренсом и другим специальным агентом ФБР, которые, собственно говоря, и оттащили Чарли от Люка. Джек еще раз рассказал им о сестре Чарли, и они оба кивнули.

Наконец один из них сказал:

— Послушай, успокойся. Я бы с удовольствием сам сделал это. Просто мне не хватило мужества. У меня у самого три сестры. А этот тип — настоящее дерьмо. — Однако они были обязаны защищать его, а не убивать своими руками.

— Я не стану сообщать об этом, — сказал Сэм. — А вы, парни, поступайте как знаете. — Джек понимал, что Сэму все равно придется сообщить об этом случае.

Полчаса спустя, вызвав Чарли к себе в кабинет, он сказал, что отстраняет его от работы на год и отсылает домой. До сих пор тот отлично выполнял свою работу, но не выдержал напряжения: Квентин убил его сестру-близнеца. Чарли долго извинялся перед Джеком и обещал вечерним рейсом улететь в Айову, но вся его семья собиралась присутствовать на суде.

После ухода Чарли Джек, вконец измученный, отправился в кабинет Алексы.

— Пропади все пропадом. Только этого нам не хватало. Слава Богу, что парни из ФБР отнеслись к этому с пониманием. Маккарти убьет меня, когда услышит об этом. Мне следовало отстранить Чарли, как только мы узнали, что одной из жертв была его сестра. Не знаю, о чем я только думал. Должно быть, с головой не все в порядке.

— Ты всего лишь человек, как и всякий другой, — успокаивала Алекса. Но обстановка накалялась, и Чарли действительно совершил очень глупую ошибку. Он совершенно потерял самообладание. — Это дело давит на психику каждого из нас, — сказала она.

Дело отражалось на жизни каждого, в том числе и на ее собственной.

Они перекусили энергетическими батончиками, и Джек, чтобы отвлечь Алексу, спросил о Саванне. Она призналась, что беспокоится, и поделилась с ним своими заботами:

— Она там навестила свою бабушку. Саванна понемногу привыкает, и это меня тревожит. Не хочу, чтобы она полюбила Чарлстон и решила там остаться. — Ее это очень тревожило, но привезти дочь назад в Нью-Йорк было бы еще хуже. Об этом не могло быть и речи до окончания суда.

— У меня нет своих детей, но мне кажется, что они часто делают что хотят и обычно поступают вопреки воле родителей. Вряд ли вы сможете контролировать ее решения. К тому же хоть Чарлстон и красив, это не Нью-Йорк. Она привыкла к более просторному миру и уезжает в колледж, — сказал Джек. Он был прав и несколько успокоил ее. В ближайший уик-энд Алекса собиралась съездить в Чарлстон сама. Ей не терпелось увидеть Саванну, но она боялась воспоминаний, которые могут нахлынуть, особенно горьковато-сладких воспоминаний.

В конечном счете выходка Чарли в комнате для допросов больших неприятностей не причинила. И окружной прокурор, и ФБР удовлетворились отстранением Чарли от работы на год и тем, что он уехал в тот же день. Поступок Чарли в какой-то степени оправдывал тот факт, что одной из жертв была его сестра-близнец. Поскольку он отстранен отдела, этого больше не случится, но ситуация складывалась опасная. Мало ли что могло случиться, если бы мужчинам не удалось остановить Чарли. Это, конечно, решило бы одну проблему, но создало бы гораздо более сложные проблемы для Чарли. Никто бы не пожалел, если бы Люк Квентин умер, кроме Джуди Даннинг, которую Алекса теперь называла не иначе как дурочкой.

В пятницу к пяти часам вечера, когда пришло время отправляться в аэропорт, Алекса металась по своему кабинету, собирая папки и засовывая их в кейс. Она хотела почитать кое-какие документы во время перелетов туда и обратно. Все остальное время будет посвящено Саванне и тому, что она запланировала. Она едва успела в аэропорт и поговорила с матерью из машины. Алекса выглядела далеко не лучшим образом и чувствовала себя в полном беспорядке и была абсолютно не готова встретиться со своим прежним миром. Она уже рассказала матери о случае с Чарли Макэвоем, и Мюриэль заметила, что Алексе будет полезно ненадолго уехать. Алекса сильно в этом сомневалась, если не считать встречи с Саванной. Все остальное приводило ее в ужас.

— Чего ты боишься? — спросила Мюриэль из своего кабинета.

У нее только что закончился рабочий день. Это был обычный, нормальный рабочий день. В нем не было драматических моментов, как у ее дочери. Мюриэль не смогла бы существовать в таком напряжении и так много работать, хотя в молодости тоже вела такую жизнь. Но все это было раньше. Сейчас, при всей занятости, ее дни не летели с головокружительной скоростью. А вот у Алексы все складывалось по-другому. Мюриэль терпеть не могла дело, которое вела дочь, потому что оно стоило Алексе неимоверного напряжения.