Огненный шар

– А то, что вас видели входящим в подъезд жертвы в ночь убийства, это как? – спрашивал Востриков, собрав волю в кулак, чтобы не наорать на этого детектива доморощенного.

– А никак, – улыбался нагло Сиротин. – Кто мог это видеть? Какая-то безумная старуха, не спящая ночью? Я не в костюме Супергероя был, нет? Уже, слава богу!

И тут возразить Вострикову было сложно. Женщина, утверждающая, что видела, как мужчина с приметами Сиротина входил в подъезд около двух часов ночи, имела слабое зрение. Ей могло много чего привидеться. В суде ее показания разметутся адвокатом Сиротина в пух и прах.

Все! Тупик! Конец! Подозреваемых трое, обвинение предъявить некому!

А начальство лютует. Ему раскрываемость, как всегда, подавай. И с делом Мельникова – полный крах. Вообще ничего! Всех угонщиков городских ребята через осведомителей проверили. Никто не причастен. И заказа на машину Мельникова не было. Кому она понадобилась, кому?!

– Увести, – скомандовал конвойным Востриков, указав на Сиротина. И тому в спину: – Советую хорошо подумать, гражданин Сиротин, что вы мне скажете завтра.

И тут же подумал: если завтра тот ничего не скажет, вечером он его должен будет отпустить. Либо предъявить обвинение.

– Завтра? – Сиротин повернул голову, нагло улыбнулся. – Завтра тут будет мой адвокат, Александр Александрович.

– А чего же его сегодня нет? А я ждал, – вернул ему Востриков наглую улыбку, правда, у него она вышла оскалом.

– А сегодня он выполняет одно мое очень важное поручение, – пояснил Сиротин. – Думаю, завтра я смогу вам об этом рассказать, прежде чем покину стены данного заведения.

Все ушли. Востриков с тоской глянул на пустое место напротив. Климов, гад, должен был час назад вернуться. А его нет. И всех дел-то было: съездить к Мельникову в офис. Тот вдруг позвонил ни с того ни с сего и задыхающимся голосом потребовал к себе кого-нибудь. Сам, мол, не в состоянии даже с места сдвинуться, настолько велико его потрясение. И по телефону говорить отказался.

– Ради бога, быстрее!!! – рокотал в телефонной трубке его срывающийся на истерику голос. – Ради бога!..

Климов и поехал. И пропал! И телефон снова вне зоны. Он ему, наверное, башку оторвет, когда тот явится. Что за манера, ну?! Как в кабинете сидит, то всегда доступен в плане телефонной связи. Как из кабинета выпорхнет, так сразу у него проблемы: то зарядка села, то он не знает, с чего вдруг связь пропадает. Небось в кафе заехал и жрет теперь вместо того, чтобы ему позвонить. А он вот – Востриков – с утра не успел позавтракать. И до сих пор еще даже стакана чая не выпил. А ведь ему Оля бутербродов с собой дала. С сыром и ветчиной.

А кстати? Чего это он?

Саня вылез из-за стола, включил чайник и полез в шкаф за пакетом. Средняя полка у них была отведена под хозблок. Там стоял набор разномастных чашек – семь штук. Щербатые блюдца – четыре штуки. Два тупых ножа, четыре алюминиевых вилки, ложка с дырочками. Зачем она тут, Востриков затруднялся ответить. Половинка деревянной доски для нарезки, вторая откололась и была выброшена. Пачка чая, пачка сахара-рафинада, банка растворимого кофе. Ну и теперь его пакет с бутербродами еще лежал.

Чайник зашумел, содрогнулся пластмассовым корпусом, тумблер щелкнул, и из носика пошел пар. Востриков разложил горкой бутерброды на блюдце. Выбрал самую большую чашку, бросил в нее сразу два пакетика. Залил кипятком, туда же отправил три куска сахара. Перетащил блюдце к себе на стол. Отжал чайные пакетики ложкой, выбросил и чашку поставил на стол. Уселся, легонько болтал ложкой в чашке, размешивая сахар. И прежде чем взяться за самый красивый бутерброд с самым толстым куском ветчины, подумал, что вот сейчас-то Климов обязательно и должен появиться. Как раз тогда, когда в кабинете славно пахнет крепким чаем, свежей ветчиной и ароматным хлебом, который Оля сама печет.

Подумал? Сделано!

Дверь отлетела в сторону, едва удержавшись на петлях, и в кабинет влетел Вася Климов. Алчно покосился на блюдце с бутербродами, шумно сглотнул – значит, ни в каком кафе не отсиживался. Закрыл плотно дверь. Упал на свой стул и глянул на Вострикова с обидой.

– Чего?! – вскинулся тот и нарочно откусил побольше. – Даже не думай, кормить тебя не буду!

– Почему, Сан Саныч?

– Буду учить тебя на телефон отвечать, засранец. Таким вот инквизиторским образом, – и Востриков, не успев прожевать, снова откусил.

– Да мой телефон в столе лежит! – Вася влез в ящик, достал свою старенькую «раскладушку» и швырнул ее на стол. – Он у меня еще утром по дороге на работу разрядился.

– Вот-вот! Это в твоем духе! – и снова откусил Востриков, зажмурился, запивая большим глотком ароматного крепкого чая. – То разрядился, то не зарядился! Я тут, понимаешь, оборону круговую держу! Фигуранты, сволочи, никто признаваться не хочет, а у него – как всегда! Все, как всегда! Вот выведешь меня когда-нибудь, Васька, напишу на тебя рапорт начальству.

– Не напишете, Сан Саныч, – помощник широко улыбнулся, встал с места, стащил бутерброд с сыром и притулился у окна, привалившись задом к подоконнику.