Огненный Марс

Он трудоголик. Но это не страшно. Вот и сегодня, в майские праздники, опять сорвался на объект. Лучше пусть трудоголик, чем лентяй на диване.

…Звонок в дверь. Он. Суженый-ряженый.

– Приветик! – потянулась к Кириллу с поцелуем Клара. – Даже раньше, чем я ожидала. Обедать будешь?

– Нет. Спасибо. Погоди, погоди, Клара… – он отвел ее руки. – Надо поговорить.

Пауза. Выражение его лица… Предчувствие нехорошее сразу возникло у Клары.

– О чем? – упавшим голосом спросила женщина.

– О нас.

– Хорошо, давай поговорим.

Они прошли в комнату, сели друг напротив друга за стол, точно на официальных переговорах.

– Я виноват.

Клара догадалась – мгновенно – и отреагировала тоже мгновенно:

– Господи, я так и знала, что ты спутаешься с той девкой…

– Она не девка. И дело не в ней совсем.

– А в чем? Ты хочешь отменить свадьбу? – схватившись за голову, простонала Клара.

– Да. Я хотел позвонить тебе и сказать все по телефону, но это нечестно. Так что вот.

Кирилл сидел напротив – холеный, моложавый, красивый. Избалованный своей сестрицей эгоист. Негодяй. В этот момент Клара его ненавидела…

– Почему? – прошептала Клара.

– Дело не в той девушке. Просто – потому что не могу.

– Как в этой… в пьесе Гоголя «Женитьба»? Он, герой, и рад бы жениться, да страшно. И сбегает перед самой свадьбой. И ты тоже? И ты девицу какую-то подцепил, лишь бы оправдание себе найти? Господи, Вяземский, я тебя насквозь вижу! – застонала Клара. – Ты же трус… ты трус!

– Как угодно меня называй.

– Но почему, почему…

– Потому что я тащу себя в эту женитьбу, как на аркане. И ты меня туда тащишь, разве нет? – мрачно произнес Кирилл. – И никакой радости от происходящего я не испытываю, только страх и дикое неудобство. Я трус, ты права. Я не могу решиться на этот поступок, на женитьбу, потому что я тогда – совсем не я буду.

– А кто? – смахивая слезы со щек, спросила Клара.

– Кукла. Манекен. Робот, которого запрограммировали. Вот кто я буду.

– Но что плохого в семейной жизни, что?

– Ничего. Только хорошее. Если… Я не знаю, как объяснить, – нахмурился Кирилл. – Я хочу семью. Но я хочу создать семью с любимой женщиной. Я хочу детей – но только от той, которую люблю. А жениться, потому что надо, потому что возраст… Я сегодня понял, что это глупо.

– Ты же так всю жизнь холостяком проживешь! – закричала Клара. – Да у тебя все женщины нелюбимыми будут, недостаточно идеальными! Ты эгоист потому что…

– Я виноват. Я очень виноват перед тобой. Но что делать, Клара? Из чувства вины я что теперь – обязан жениться на тебе? Но кто, кто от этого станет счастливее?

– А новая квартира? А свадьба? А платье? – давясь рыданиями, напомнила Клара. – Куда это все? На помойку? Хотя нет, в новой квартире вы поселитесь с этой… вертихвосткой…

– Она совсем не вертихвостка.

– Минутку… Так ты у нее сейчас был? У нее?

– У нее.

– А, понятно. Ты был у нее, и тебе потом резко расхотелось жениться на мне.

– Она тут ни при чем. Это все произошло одновременно. Параллельно.

– Паралле-ельно… – протянула Клара, упала со стула на пол.

Вызвали «Скорую». Давление сто шестьдесят на сто двадцать, очень нехорошее. Предложили госпитализацию, но Клара отказалась. Сделали укол. Уехали.

Потом Кирилл бегал в аптеку. Два раза. В первый раз напутал с дозировкой действующего вещества. Всю ночь сидел рядом с Кларой. Он выглядел напуганным и мрачным.

Не совсем подлец, раз остался. Хотя почему «остался»? Это же его квартира. По сути, если они расстанутся, то это Клара будет вынуждена уйти.

Уйти к себе.

А что там, у себя? Там – тоже хорошая трехкомнатная квартира. Но! В ней, в одной из комнат, живут родители. В другой комнате – младшая сестра Клары, Света, с мужем Вадимом и полуторагодовалым сыном Павлушей.

И все бы ничего, если бы не Вадим. Наглый приезжий. Из Харькова. Устроился машинистом водить электрички. Перед родителями Светы и Клары он стелился буквально, делал вид, что обожает стариков. Активно помогал им с ремонтом. Купил машину и возил маму в «Ашан», папу – на рыбалку. Первый внук еще…

Словом, родители Вадика обожали и решительно не замечали того, что этот самый Вадик так и норовит выжить Клару. Не замечали его идиотских шуточек в адрес Клары и за шутку принимали его вечные намеки – когда же ты, Кларочка, к мужу свалишь, освободишь нам комнату?

После того как Клара однажды четко ему заявила – Вадик, это не твоя квартира, а моих родителей, а тебе как мужику следовало бы на свою квартиру заработать, а не в примаках тут ошиваться, – Клару возненавидела и младшая сестра.

Жить там, с родителями и семьей сестры, было мучительно и неприятно.

Проще снять квартиру и жить отдельно от своих родственников. Но! Опять это «но»…Тогда бы Вадик со Светой мгновенно переделали комнату Клары под детскую, и все пути назад оказались бы отрезаны…

Поэтому Клара, даже переселившись к Кириллу, постоянно наведывалась домой, хоть одну-две ночи в неделю, но проводила там.

Иначе нельзя, иначе лишишься своего!

В последние дни, правда, отношения Клары с родными стали чуть лучше. И Вадик перестал язвить. Ждал, поди – скоро, скоро Клара съедет совсем…