Одна ее рука лежала на его груди и нежно царапала темные кудрявые волоски. Другая рука была под подушкой – если легонько пошевелить пальцами, можно почувствовать гладкие очертания амулета. Она представляла, как увеличивается ее живот, становясь круглым и упругим. Внизу чувствовались легкие сжимающие спазмы, отголоски их занятий любовью. Может, в этот раз?
Лежа на подушке, он с задумчивым видом повернул голову. Длинные ресницы, черные, как контуры деревьев снаружи, почти касались щеки. Затем ресницы поднялись, открывая глаза болотно-зеленого цвета, нежные и яркие в приглушенном свете.
– Я могу быть романтичным, – прошептал он и провел пальцами по ее спине так, что по коже побежали мурашки. – Наверное, вот мой лучший сон: мы с тобой здесь, одни… только мы и наши дети. – Он слегка наклонил голову, глянув на тележку в углу, в которой крепко спал незаметный Джемми.
– Наверное, – повторила она и опустила голову, уперевшись лбом ему в плечо. – Но это мечта, а не настоящий сон. Ты знаешь, о чем я.
– Да, знаю.
Он замолчал, его рука, широкая и теплая, неподвижно лежала на ее пояснице.
– Иногда, – наконец прошептал он, – иногда мне снится, что я пою, а когда просыпаюсь, у меня болит горло.
Он не видел ее лица, не видел, что в уголках ее глаз появились слезы.
– И что ты поешь? – так же шепотом спросила она.
Зашуршала льняная наволочка – он покачал головой.
– Какую-то незнакомую песню. Но я точно пою ее для тебя.
Глава 106
Журнал хирурга: продолжение