Огненная река (Кахатана - 3)

Каэ решила не затягивать сомнительное удовольствие ожидания своей участи: решительным движением поправила перевязь мечей, проверила, легко ли они выходят из ножен. Затем тщательно осмотрела себя с ног до головы. Любая мелочь могла оказаться роковой - даже не вовремя развязавшийся шнурок. Эти приготовления заняли у нее менее пяти минут.

- Пожелайте мне удачи! - сказала она. Тод запрыгал рядом, всем своим видом показывая, что он собрался вместе с ней.

- Нет, пес. Ты останешься здесь.

Лохматый ее друг обиделся и, понурившись, отошел в сторону. Еще несколько минут друзья обнимали ее, прощаясь с истовостью тех, кто может уже не встретиться в этой жизни. Но времени было мало, и напомнило об этом Время, которое облапило Каэтану в образе разноцветного толстяка с постоянно меняющимся лицом.

- Иди, - сказал он, легко отталкивая ее от себя. - Надеюсь, все будет в порядке.

Она развернулась и пружинистым шагом пошла к пещере Ишбаала. Куланн, смотревший ей вслед сквозь странную пелену влаги, неуместной на его холодных, жестких глазах, в очередной раз удивился тому, откуда она берет силы. А потом ему стало некогда удивляться, потому что хассасины были уже близко и ему предстояло возглавлять оборону.

Они только-только успели свалить камни в несколько внушительных куч да передохнуть, чтобы набраться немного сил перед предстоящим сражением. Фенешанги блаженно улыбались, наслаждаясь обретенной свободой, и приближение тысячного отряда Безумных хассасинов их, казалось, совершенно не беспокоило. Номмо увлеченно рассказывал Магнусу о любовном романе, имевшем место между его тетушкой и каким-то сильваном лет шестьсот тому назад. Магнус внимал.

Могаллан и Кобинан обсуждали достоинства и недостатки двуручных мечей это была их любимая тема, и она никогда не исчерпывалась и не надоедала.

Куланн развалился на спине и уставился в жаркое небо. О чем он думал в эти часы перед сражением, никто не знал: военачальник сангасоев был молчалив. Рядом пристроился грустный Тод. Он вытянулся возле Куланна и время от времени поднимал большую лобастую голову, прислушиваясь к подозрительным звукам, доносившимся снизу.

Барнаба перекладывал мелкие камешки. Чаршамба Нонгакай и Харманли Терджен с обнаженными мечами двигались во главе своих воинов, готовые в любую секунду вступить в бой.

...А бой грянул страшный.

Когда до хассасинов оставалось не такое уж и большое расстояние, солдаты Сонандана поднялись и встали на свои места, даже как-то лениво и пренебрежительно. Они ждали врага, их не застигли врасплох, как это случилось на границе Хартума, где сразу завязалась рукопашная, и потому лучники показали себя в лучшем виде.

Первые стрелы тонко пропели в воздухе и вонзились точно в цель. Хассасины, не успевшие закрыться щитами, покатились вниз, не успев даже толком вскрикнуть. Впрочем, от стрел сангасоев их небольшие щиты защитить не могли. Выпущенные из огромных луков (вот они и пригодились наконец), тяжелые, длинные стрелы пробивали броню с невероятной силой. Первые несколько рядов приближающихся воинов были буквально выкошены.

Несколько сангасоев с помощью неутомимых, могучих фенешангов пустили вниз по крутому склону горы желтые камни, словно специально изготовленные природой для такого случая. Камни были достаточно велики, чтобы смять человека и серьезно покалечить лошадей. И пока изрыгающий проклятия Чаршамба перестраивал свои ряды, множество хассасинов были серьезно покалечены.

Когда враги подобрались поближе, Номмо и Магнус выступили со своим коронным номером: Хозяин Лесного Огня метал шары сиреневого пламени, а Магнус стряхивал с пальцев, словно капли воды, тяжелые метательные ножи, большинство из которых попадало в цель.

И все же хассасины были прекрасными воинами, и, несмотря на огромные потери, они поднялись настолько, что бой вот-вот должен был перейти в рукопашное сражение. По приказу Куланна сангасои расстреляли свои последние стрелы.

И вот уже Могаллан и Кобинан встали рядом на небольшом каменном карнизе, держа наготове свои верные мечи. Уже были слышны хриплые ругательства и громкое дыхание противника; уже чувствовался специфический запах, напоминающий пряности или лотос - тонкий, приторный, - знаменитые на всю Иману духи Чаршамбы Нонгакая...

И первая голова, крутясь и подпрыгивая, покатилась вниз, а Куланн удовлетворенно хмыкнул, опробовав свой новый боевой топор.