Офсайд 2

— Этого недостаточно. И я хочу поехать в университет. Они все ещё готовы принять меня. Я так долго стремилась к поступлению в Гарвард, я не могу отказаться теперь.

— Я понимаю. Это твой выбор.

— Пол сказал еще кое-что. Он организовал слежку за мной. На всякий случай. — В моих глазах сверкнули слезы ярости. — Каждый мой шаг отслеживался даже после того, как я ушла от Джейсона. Пол собирал факты и делал из них компромат. Тасовал таким образом, чтобы предоставить события в выгодном для себя свете. И когда Джейсон отказался выходить на поле, он выдал ему все, что накопил его следопыт. Пол объяснил мне, что хотел убрать меня окончательно из жизни сына. Чтобы я ему была отвратительна. Понимаешь?

— Нет, — качнула головой Джейн. — Что за компромат можно было найти на тебя, Александра?

Я закрыла глаза, дрожащими пальцами, мысленно возвращаясь в прошлое.

«После того, как я потеряла сознание в гостиной, Джейсон перетащил меня в зеркальную комнату. И первым, что я увидела, когда открыла глаза, были не зеркала, хотя они никуда не делись, а фотографии большого формата (чтобы, видимо, я разглядела подробнее), развешенные по зеркальным стенам. Они были повсюду, и на каждой была я. Не одна. С губ сорвалось хриплое рычание, так как другие звуки поврежденные голосовые связки выдать не могли, и я попыталась сесть, и тут же новый хрип, но уже от сильной боли в сведенных конечностях, сорвался с пересохших губ. Сколько я здесь? Пытаюсь пошевелиться снова. Сознание все еще покрыто дымкой тумана. Возможно, последствия болевого и эмоционального шока. Когда новая волна боли от резкого рывка распространяется по всему телу, я понимаю, что руки связаны за спиной, а горло обмотано веревкой, которая привязана к железному крюку, совсем недавно вбитого в стену. Недавно, потому что на месте отверстия в разные стороны разбегаются трещины, и несколько осколков зеркала валяется на полу. На мне нет одежды. Я хочу в туалет и пить. И я полна ужаса и боли. Начинаю биться и хрипеть делая только хуже. Мои запястья стерты в кровь, я чувствую влагу, вижу кровавые капли на полу. Веревки не хватит, чтобы дойти до туалета.

И это не кошмарный сон, это реальность. Я рвусь и рычу еще несколько минут. Может, часов. Время растворяется в зеркальном пространстве ада, в котором я оказалась. Никто не приходит. Никто не поможет и не спасет. Я была здесь и знаю, что в этом доме нет добрых рыцарей. Прошло еще сколько-то часов, прежде чем я поняла, что зря использую энергию и трачу свои силы. Я поддалась апатии, легла на спину и уставилась на фотографии со своим изображением.

О чем он думал, когда смотрел на них? И как долго он смотрел? Я знаю, что вижу, и что происходило на самом деле, но что видел он, глядя на них? Сколько времени ему понадобилось, чтобы взрастить в себе подобную дикую ярость, обратившую меня снова в этот кошмар наяву?

Откуда эти фотографии?

В клубе, где я заснята очень удачно во время поцелуя с Миком, я могу предположить, что за мной следил кто-то в зале и снял на мобильный телефон или специальное оборудование. Выглядит очень горячо и искренне, но в тот момент так и было. Я отчаянно пыталась забыться. Вот мы с Миком, держась за руки, заходим в его дом. Вот утром я выхожу в мешковатой одежде Джос, которую нашла в одной из спален Мика. На каждой фотографии внизу проставлены даты. Вот мы заходим в клинику. Да, черт побери, это выглядит так, как выгодно было преподнести тому, кто подсунул Джейсону фотографии. Но от серии следующих фотографий меня бросило в дрожь. Я с раздвинутыми ногами у стены и Роб, прижимающийся ко мне с недвусмысленными намерениями, и его рука в моих трусах, но хуже всего выражение моего лица… Боже, я сама бы себя убила за это. Мне так стыдно. Фотографии с Робом ужасного качества, потому что явно изъяты с камер внутреннего наблюдения, которые находятся в каждом доме для соблюдения безопасности, а не слежения за постояльцами. Это явное нарушение прав. Кто-то заплатил немалые деньги за доступ к записям с камер наблюдения. Кто-то, кто знал, что мы с Робертом вошли вместе. Если Джейсон сам организовал слежку, то знал бы, чем на самом деле закончились все эти маленькие шалости с моей стороны. И тогда все происходящее потеряло бы смысл. Значит, это кто-то другой. Цель? Уничтожение меня, полное и безвозвратное.

Вспоминая налитые кровью, слезами и яростью глаза Джейсона, когда он обвинял меня в том, что я убила его ребенка, я поняла, что я не смогу убедить Джейсона в том, что на самом деле ничего не было. Он уже все для себя решил. Я ещё раз прошлась глазами по фотографиям. Джейсон хочет, чтобы я знала, за что… И я почти готова просить прощения за то, чего не делала. Резко гаснет свет. Но я не реагирую. Мои глаза в изнеможении закрываются. И я отключаюсь на какое-то время.

Очнувшись, я понимаю, что все еще безумно хочу в туалет. Я пытаюсь ползти, передвигаясь на попе, потому что встать на ноги не могу. Насколько хватит веревки? И почему я почти смирилась с ее наличием?