Офицер кайзера (СИ)

— Нет. Просто ушиб. А вот и чай!

Емельян споро расставил на столе чашки, чайник и вазочку с вареньем. После чего также быстро удалился. Вот спасу мир и тоже дворецкого заведу! Только не англичанина, на фиг нам их овсянка.

— Пейте пока горячий. — Степан взял свою кружку и сделал глоток.

— Я подожду пока остынет. — Я помешал чай ложкой и отодвинулся от стола. — Так какими судьбами вы в Берлине?

— Исключительно по торговым делам. Хочу посмотреть как люди здесь живут, что продают и что покупают. Только вот знакомство как-то не удалось. — Он усмехнулся.

— Торговля это хорошо. Но разве царь не запретил торговать с германией?

— А вы довольно информированный молодой человек. Но там немного сложнее. Везде есть свои нюансы.

— Это да. — Я беру кружку и дую на чай. Одновременно прокручивая все в голове. Сомнительно что тут хоть как-то замешана торговля. До этого то не особо торговали, а теперь еще и Польша нарисовалась. Особо грузы не повозишь.

— Вы очень вовремя оказались рядом.

— Люблю погулять по городу. — Чай немного остыл и я сделал глоток. Неплохо, очень неплохо. Даже лучше чем я пробовал до этого. И варенье очень даже.

— А сами чем занимаетесь?

— Да так. — Пожимаю плечами. — Езжу по стране, мараю бумагу.

— Так вы журналист! — Почему-то обрадовался он.

— Ну в каком-то роде. — Не буду же я ему говорить что весь мой опыт работы в этой сфере связан с «зарей». А насчет бумаги я не соврал, сколько я ее на рапорта да отчеты извел.

— Не расскажите последние новости?

— Да что там рассказывать? Война идет.

— А в стране что? Как люди живут, что о войне думают? — Какой-то не здоровый разговор, по-моему, пошёл.

— А вы собственно ради чего интересуетесь. — Указываю в сторону собеседника ложкой.

— Мне просто интересно. Но я понимаю что любой труд должен быть оплачен. — Это он меня что сейчас вербует что ли? Штирлиц Тамбовский.

— Если интересно. Вы вполне можете купить газету. — Делаю вид что не понимаю его. Что при его ужасном акценте не мудрено.

— Я говорю о информации из первых рук. — Поясняет он и внимательно смотрит на меня.

— Теперь я понял. Что конкретно вас интересует?

— Все что покажется интересным. Чем народ живет, что о власти думает. Как люди питаются, как одеваются. — Полный отчёт о стране захотел? Да губа у тебя не дура!

— Это потребует времени. А любой труд как вы говорили, оплачивается?

— Не сомневайтесь! Если вы меня сможете заинтересовать, вы приятно удивитесь.

— Мне нужно время. До завтра.

Быстро распрощавшись с «Айболитом», я окружными путями вернулся в гостиницу. Где завалившись на кровать стал обдумывать свои дальнейшие действия. Помогать новым знакомым совершенно не хотелось. Во-первых, в дальней перспективе это не выгодно. Во-вторых, кто сказал что они русские? Они могут быть и поляками и англичанами, отлично играющими свои роли. Ну а в-третьих не нравится мне Степан. Если по началу он еще вызывал симпатию. То теперь даже отталкивает.

Грубо работает. А ведь нападение могло быть подстроено. А почему нет? Иначе бы он не отделался так легко, один против четырех. Там в стране сейчас в это время такой ужас должен творится, а они в шпионов играют.

И с какой радости это все на мою голову? Ведь я должен был быть идеальным солдатом и сражаться на передовой, а у меня тут всего по не многу. Может доложить куда нужно, с другой стороны вроде как свои. Поднимаюсь с кровати и окидываю взглядом комнату. Где-то тут у меня была бумага и карандаш. Накидаю ка я статейку для земляка. Только представить нужно все в выгодном для меня свете. Надеюсь все не закончится перестрелкой или запутанной интригой.

Исписав десяток листов, скептически осмотрел получившееся и вычеркнул половину. Со второй попытки получилось уже что-то стоящее. Не пропали мои старания, набил уже руку в бумагоморании. Скоро такие буду истории заворачивать, что не подкопаешься!

На следующий день я с утра пораньше наведался к Степану. Освободиться удалось только к обеду. Все же после разговора с ним осталось какое-то двоякое впечатление. Зато я определился что ноги моей там больше не будет. Слишком много приключений мне выпадает.

Послонявшись еще немного по городу, пошел к Канцлеру. Придется отстоять очередь, да и не факт что примут. Только лучше бы побыстрей на фронт. Мне этот небольшой отпуск ни туда ни сюда. Его мне здесь делать, ни знакомых ни друзей. Пара человек не считается, ибо первый канцлер, а второй с головой в разработке танков.

Окончательно запутавшись в своих желаниях чуть не столкнулся с прохожим. Извинился и пошел дальше. Тяжело как-то на душе. А все этот Степан виноват, зараза! Почти ведь определился что нужно сейчас играть на стороне Германии, ради менее кровавого бедующего. Так нет же растеребил, поднял воспоминания о родине.

— Что-то ты какой-то хмурый. — Каприви меня все же принял.

— Да вот что-то тошно мне. На фронт хочу! — Развожу я руками и жду что он скажет.