Офир и Зефир

-Серьги подлинник и действительно старинной работы. Вот посмотрите в каталог. Здесь есть подобные экземпляры.

«Мачо» посмотрел на глянцевую страничку.

-Но цена! Посмотрите сколько они стоят! Мне для Росситы конечно ничего не жалко, но я имею слегка ограниченный ресурс, - воскликнул мужчина.

-Ради вашей любви, цену сократим в половину, - согласилась Офир.

-Считайте, вам повезло. Дон Хосе не сможет вас обвинить в жадности, - играла Офир на чувствах усатого мачо.

-Тогда возьму вместе с каталогом. Пусть видят все, что будущий зять достоин семьи Карлино, - согласился мексиканец.

-Но, каталог не продается, - обиделся старый еврей, что у него не состоялась сделка.

-Плачу пятьсот баксов за каталог и экспертную оценку, - встрял в разговор Питер. «Мачо» покосился на парня, а затем вопросительно взглянул на Офир, как бы вопрошая, кто это?

-Это моя девушка, - заявил Пит.

-Я действительно его девушка, - подтвердила колдунья. Мексиканец спорить не стал и достал деньги. Давид Абрамович не возмущался. Он на ровном месте сумел заработать пятьсот долларов, а это не малые деньги. Старик не мог оторвать взгляда от шелестящих купюр, а его губы при этом слегка шевелились, ведя пересчет банкнот. Все остались довольны. «Мачо» умчался к любимой, Давид Абрамович считал чистый барыш от продажи каталога, а троица катила на автомобиле домой.

-Ну, ты и выдала, «сестричка»! – хихикнула Зефир.

-Не стоит по ночам смотреть «говорящего джина». Сережек не жалко? Ведь это подарок самого Исмаила.

-Так это правда, что ты была наложницей? – повернулся в их сторону Питер, отвлекшись от управления машиной.

-Сама знаешь, каково быть наложницей, пусть и самого Исмаила. Не чего об этом жалеть. Хочу быть свободной! – ответила Офир, но по выражению лица было не видно, чтобы она сильно радовалась.

-Свободной от чего? Сережек? Или от воспоминаний об Исмаиле? – поддергивала ее подружка.

-Отстань. Что сделано, то сделано.

-Офир, если бы я знал, что они тебе так дороги, то никогда бы не согласился их продать, - виновато произнес Питер.

-Не думай об этом. Гарем не самое лучшее место, о котором стоит грустить. Чего вы приуныли, будто бы это ваши сережки уплыли к Россите? Пусть дон Хосе оценит по достоинству будущего зятя. Надеюсь, планы на вечер не отменяются?

-Теперь уже нет, - твердо заявил парень.

Кафе с глупым названием «Майская роза», оказалось достаточно уютным. Они заказали отдельный столик, и пока официант оформлял сделанный Питом заказ, наслаждались прослушиванием мелодий, доносившихся из музыкального аппарата у стойки бара. Тройка не осталась без внимания посетителей. На девушек, периодически бросали восхищенные взгляды мужчины, из-за соседних столиков. Персиянкам это конечно импонировало. Гости ели и выпивали, посматривая, как танцует под бодрые ритмы разношерстная публика. Девчонки живо обсуждали современные танцы и собственно танцоров. С наступлением темноты посетителей прибавилось и стало значительно оживлённее. Царившая в «Майской розе» веселая атмосфера подействовала и на троицу. Зефир решилась присоединиться к дергающимся в непонятных конвульсиях, молодым людям. Сначала у нее не совсем получалось уловить новые незнакомые ритмы, но девушка быстро училась и вот она уже лихо выплясывала, вызывая смех у подруги. Разгоряченная, возбужденная Зефир вернулась, чтобы вытащить на танцы своих спутников. Отказ не принимался. Теперь уже сама Зефир смеялась над потугами подружки. К ним в круг присоединились парочка парней и девушек, и стало еще веселее. Когда заиграла медленная музыка, Пит решился пригласить на танец свою, так называемую «сестренку». Рука в руке, а вторая на талии девушки. Офир прижалась к нему так сильно, что он почувствовал телом упругость ее грудей и слегка выдающийся животик. Персиянка положила ему на плечо свою голову, а он никак не мог отвести взгляда от бороздки между ее грудей. Парня бросило в жар. Вот она рядом такая желанная! Не надменная как Лили, а мягкая женственная, доступная. Если он решится ее поцеловать, то она наверняка не оттолкнет его. Музыка закончилась, а Питер никак не мог отпустить от себя Офир. Персиянка оторвала голову от его плеча и посмотрела своими большими карими глазами в его глаза. Пухленькие, сладкие губки девушки прошептали: -«Питер, очнись!» Ах, как бы он хотел приникнуть к этим губкам нежным поцелуем. Он вздрогнул и очнулся, отпуская девушку.