Одноразовое использование

— Так и понимайте, — кивнула Алена. — Существуют интересы спецслужб и интересы государств. С вашей помощью нам удалось выйти на сеть израильской военной разведки в России. Богданов и Солнцев задержаны. Сейчас наше руководство ведет переговоры с руководством израильских спецслужб. В Москву прилетел глава их военной разведки. Они будут договариваться, Фархад Алиевич. Неужели вы ничего не поняли? Израильтяне вышли на американцев, пояснив им, что ваш приезд в Ирак — это особая операция по ликвидации Юсуфа аль-Рашиди. И именно поэтому нас так быстро пропустили в страну. Теперь об операции израильтян узнали и российские спецслужбы. Сейчас начался торг, кто и сколько получит от гибели аль-Рашиди. Или от его возможного захвата. Вы можете сидеть абсолютно спокойно. Они все равно договорятся. Слишком высокие ставки, чтобы ссориться. И самое главное — зачем? Этот террорист одинаково опасен и для России, и для Америки, и для Израиля. Значит, они смогут договориться.

— Это безнравственно, — гневно заявил Сеидов, поднимаясь с кровати. — Я завтра сам сниму этот перстень. Или отрежу себе палец.

— Безнравственно копаться в чужих вещах, — ласково напомнила Алена, — а убивать террористов, даже с помощью ничего не подозреваюшего человека, совсем не безнравственно. Помните, в Афганистане был знаменитый руководитель таджикских сепаратистов Шах Ахмад Масуд. С ним долго ничего не могли сделать ни официальные афганские власти, ни советские войска. Моджахедам от него тоже доставалось. В конце концов, был найден журналист, которого использовали как одноразового агента. Ему вмонтировали в камеру взрывчатку. Когда он брал интервью, камера взорвалась. Журналист и Ахмад Масуд погибли. Цель был достигнута.

— Вы еще молоды, а так циничны, — возмутился Сеидов, — у меня жена, дочь. Вы сидите напротив меня и спокойно рассуждаете о том, как меня убьют, чтобы достать вашего террориста. И вам не стыдно?

— Нет, — ответила она, — во-первых, я не хочу, чтобы вас убили. Во-вторых, это вы пришли ко мне в номер. В-третьих, я только что рассказала вам об операции, которую мы провели, фактически спасая вам жизнь. И в-четвертых…

— Что в-четвертых? — недоверчиво спросил Фархад.

Алена подошла и поцеловала его. От неожиданности Сеидов даже не сопротивлялся.

— И в-четвертых, — произнесла Сизых улыбаясь, — мне всегда нравились восточные мужчины в расцвете своих жизненных сил. Особенно такие, как вы.

Глава 19

Фархад Сеидов спустился к ужину, потрясенный услышанным. Весь вечер он просидел молча, словно пытаясь осознать, что именно произошло. Время от времени он смотрел на свой перстень. Неужели его действительно невозможно снять? Но тогда он может постараться и хотя бы разбить камень, скрывающий передатчик. Неужели он обречен носить этот проклятый перстень? И все получилось именно таким образом, как об этом рассказала Алена Сизых?

На его состояние обратил внимание российский посол, который предложил выпить за успех переговоров. Все поднялись, чокаясь бокалами. Сеидов тоже поднялся и чокнулся, увидев на себе укоризненный взгляд своей помощницы. Получается, что он просто недалекий человек, если так ничего и не понял за последние дни. Его назначение было апробировано, согласовано с Аппаратом Президента и с главой совета директоров. Ни Солнцев, ни Богданов не имели к этому никакого отношения. Очевидно, по своим каналам им удалось узнать каким-то образом о готовящемся назначении.

Черт возьми, как он мог забыть! Конечно! Борис Александрович рассказал ему о том, как его брат был в Израиле. Возможно, его младший брат рассказал где-то в частном разговоре о готовящихся переменах в компании, которой руководил его старший брат. И эту информацию решено было использовать. Как он мог сразу не догадаться? Было несколько моментов, на которые он просто обязан был обратить внимание. Когда Солнцев не среагировал на Лубянку. Любой сотрудник Службы внешней разведки автоматически бы заметил, что не имеет к Лубянке никакого отношения. Возможно, Солнцев сразу обратил внимание на эту ошибку. Но он не мог сказать такой фразы, что они не имеют к ней отношения. Сама фраза могла вызвать подозрение у его визави. Поэтому он и промолчал.

И еще два случая. В разговоре с ним резидент израильской разведки случайно сказал слова «советская оккупация». И еще одна ошибка. Он сказал «советский режим». Нужно было сразу обратить внимание на эти слова. Ни один российский офицер не смог бы произнести подобные слова. Это выражение мог употребить только иностранец.

Кроме того, они сказали ему, что во время переговоров с террористами часто используют подобные трюки, маскируя подслушивающие устройства или передатчики где-то на теле человека. Понятно, что это происходило не в Советском Союзе, и даже не в России, которая вела войну в Чечне и там точно не было подобных хитростей, ибо они были просто не нужны, так как каждый знал своего собеседника в лицо и не шел на встречу с чужим.