Однопроцентное усиление (1%-ое усиление)

— Ничей я не агент! Почему никто не хочет меня слушать? Я обычный человек, что случайно сюда попал!

— Уверен, что обычный?

Каким–то образом старик возникает на расстоянии одного шага. Укол меча оказывается настолько быстрым, что Аид не сразу почувствовал боль в груди. А потом она приходит ярким полотном перед глазами, где безумец в хаотичном порядке раскидал красные, оранжевые и желтые краски на черном холсте. Тело дергается в тот момент, когда рука Грина выдергивает клинок из раны.

Но Аид почему–то не падает, не теряет сознание, а продолжает смотреть на полотно боли, в котором рождаются извивы безумия. Ломаные линии, беспорядочные капли и мимолетные штрихи сливаются в единую картину исступления, когда в мозгу начинают происходить странные вещи.

«Вероятно, это называют предсмертной агонией. Ридим, помоги». — Юноша цепляется за последнюю соломинку, не видя, что пасть дракона уже несется к очень быстрому противнику, что сумел подобраться и ранить хозяина. Пасть щелкает в том месте, где стоял Грин, но старик снова оказывается в другом месте, со спокойным выражением лица наблюдая за подтягивающимися войсками Невегрода.

Ридим слышит призыв о помощи, лижет вытекающую из раны кровь, но этим не может спасти хозяина. Дракон Тьмы не замечает ударов оружием и магией, ему все равно на стрелы и огонь. Сейчас самое важное на свете сжалось до размеров хрупкого человеческого тела, что мелко подрагивает в такт слабеющему сердцу. Фиолетовые зрачки монстра смотрят на человека, и если Аид глянул бы в ответ, то утонул бы в искрящейся сапфировой глубине, где вращаются великие силы и знание.

Питомец оборачивается вокруг умирающего Аида, чтобы через кольцо тела не пробралось вообще ничего. На теле уже множество ран, боль от которых Ридима не волнует. Словно придя к какому–то решению, дракон покрывается черной дымкой, что вихрем вращается вокруг тела и проникает в рану, сливаясь со «Вторым сердцем».

Ридим успевает в последний момент. Сердце Аида только–только прекращает ход, как в дело вступает второе. От дракона уже не осталось ни следа, поэтому защитники Невегрода ликуют от радости. Именно в этот момент Аид вновь открывает глаза, наполненные сапфировой глубиной.

Глава 19

«Что происходит?», — спрашивает сам себя Аид, но для ответа не хватает данных. В нос забивается запах дыма, словно рядом что–то горит, а в ночи слышны возбужденные крики, что возносят хвалу защитникам Невегрода. «Точно! Невегрод, что остался последним на клочке земли посреди Экситаса. Ополоумевшие от ужаса люди, эльфы и другие расы, что готовы убить любого чужака, которому не доверяют». — Неизвестно, откуда такой вывод пришел в голову, но Аид ему верит без лишних слов. Как вообще можно не верить внутреннему голосу?

Слух различает шаги человека. В них нет страха и неуверенности. Человек не крадется, не угрожает, не перепрыгивает препятствия. Скорее подходит, чтобы забрать законную добычу. Аид не понимает, на основании чего делает выводы, с головой что–то странное происходит, но это неудивительно после состояния клинической смерти. «Нет, на самом деле я не умер, иначе почему еще жив? Вряд ли Эйфрин и в этот раз помогла». Аид косится на фигуру в дыму. Разумеется, это Грин Лок, один из героев Невегрода, что прошелся по трупам товарищей.

«Откуда такая информация?». — Снова удивляется Аид, а потом вспоминает, что об этом говорил отец Эйфрин по имени Кларк. Насколько причудлива память в такие моменты, иначе зачем вызывать из прошлого такие странные детали? Эта информация вряд ли поможет сейчас победить или хотя бы спастись.

— Так ты все–таки жив. — Говорит старик. — «Пожиратель жизни» почему–то не сработал? Или дело в исчезновении дракона?

Теперь Аид обращает внимание на отсутствие Ридима, хотя Дракона Тьмы, как пафосно здесь называют таких существ, довольно трудно не заметить. «Куда он исчез?». — Юноша пробует повернуть голову, но в шее тут же вспыхивает боль. «Вероятно, улетел или убит». — Иного в голову не пришло, когда перед взором вновь оказывается кончик меча Грина. На нем даже осталась кровь Аида, глаза легко подмечают деталь.

Тело вновь дергается, когда меч проникает в грудь и вонзается в многострадальное сердце. Сил на попытку защиты не осталось или тело просто не хочет слушаться, приходя в себя после предыдущего шока. Лок смотрит сверху без какой–либо радости или кровожадности, хотя многие солдаты вокруг победно поднимают оружие. Аид ожидает великую боль, но она не является. Она есть, но кажется, что заглушена сильнейшими наркотическими обезболивающими. Просто неприятное чувство, от которого хочется скрежетать зубами. Оказывается, так Аид и делает, ощерившись в злобном оскале.

— Не смотри так на меня. Уйди в лучший мир в спокойствии. — Грин вынимает оружие из раны и отряхивает клинок.