Одноклассники smerti

— Я тоже об этом подумал. Но, увы, никаких доказательств , что Сладкова действительно наняла киллера, я в ее квартире не нашел.

— А какие могут быть доказательства? — пожал плечами Степан. — Письменный контракт, что ли?

— Или заказала нас не она, — откликнулась Надя.

А Дима задумчиво произнес:

— Надо бы с ее соседями потолковать. Как девушка живет, бывают ли гости… С водителем поговорить. В салоны съездить, где она бывает. А еще лучше «хвоста» к ней приставить…

— План, конечно, замечателен, — ухмыльнулась Надежда. — Особенно тем, что абсолютно невыполним. Да просто пошлют тебя ее соседи! И водитель пошлет! А хвостом кто будет ходить? Ты, что ли? Или Степка?

— Во-первых, посылают дураков, а я, извините, профессионал, — возразил Полуянов. — А во-вторых, для тех, кто не знает: я с опером, что дело Коренковой ведет, — в прекрасных отношениях. Вот и думаю: может, его загрузить?.. С его-то оперативными возможностями?

— А он согласится? — с сомнением протянул Степан.

— По крайней мере, завтра попробую, — твердо произнес журналист. И взглянул на часы: — Ого! А времени-то — два!.. Если честно, башка уже не варит. Давайте, наверно, разбегаться…

— Не возражаю, — согласился Степан и встал. — Пойду я.

— А где же ты ночевать будешь? — всполошилась Надя.

— Как — где? Тут. У Елены, — пожал плечами парень. — Мне ведь от ее квартиры ключи вернули. — Он вздохнул: — Неприятно, конечно, туда возвращаться, но свою хату-то я сдал… Еще два месяца, пока договор не истечет, придется здесь кантоваться…

Надя представила, как Степан один лежит на огромном матрасе в зеркальной, захламленной спальне — той самой, где убили Ленку, — и ее передернуло. Но предлагать ему ночевку в собственной гостиной Надя не стала. И так уже сколько ночей подряд Дима только рядом сидел. А вчера его и вовсе не было. Пора бы уже, хоть и поздно, пообщаться с сердечным другом. Близко-близко.

И она улыбнулась:

— Конечно, Степа, иди. Завтра увидимся. Наверно… часиков в одиннадцать? — Она вопросительно взглянула на Диму.

— Лучше в двенадцать, — предложил тот.

— Договорились. — Степан пожал руку Полуянову, кивнул Наде.

Митрофанова проводила его в коридор, затворила за ним дверь.

И ни сердце, ни душа, ни интуиция не подсказали, что видит она своего бывшего одноклассника в последний раз.

Глава 14

Надя

Уснула она мгновенно. Или родные стены за то следует благодарить, или Димочку рядом — такого нежного, теплого… Никакого сравнения пусть с отдельной, но больничной палатой. И даже мысли не мучили, хотя для Нади это обычное дело: вертеться без сна. Вспоминать, что случилось за день, продумывать, что делать завтра. Но хотя сегодня хватало, о чем подумать, в забытье она провалилась мгновенно. Может, потому, что Полуянов как мужчина оказался чрезвычайно на высоте? Утомил ее по полной программе?

Но выспаться ей все равно не удалось.

Сначала — кажется, еще даже до рассвета — мешали чьи-то возбужденные голоса, шарканье ног, звонки мобильника. Надя, не выползая из своей дремоты, никак не могла понять, на улице находятся нарушители спокойствия или в подъезде. А едва за окнами начало золотиться веселое летнее солнце, она машинально поискала рукой Полуянова. Прижаться покрепче, уснуть послаще…

Но неожиданно рядом с собой Диму не обнаружила. Курит? Или в туалет отправился?

Надежда, по-прежнему не просыпаясь, приняла соблазнительную, в духе Данаи, позу: будет Димке, когда вернется в спальню, на что посмотреть. Однако прошло пять минут, десять, пятнадцать, а сердечный друг не являлся. И тут уж поневоле пришлось стряхивать с себя остатки сна. Превращаться из беззаботной и удовлетворенной молодой жены в задерганную, недавно после контузии жертву. И думать: куда он делся? Неужели опять что-то случилось?!

Надя — голова с недосыпу трещала — накинула халатик. Быстро нацепила тапки и пошлепала на кухню. И в изумлении обнаружила, что Полуянов не только одет и уже приканчивает огромную бадью с кофе, но и вполне деловито ведет разговоры по мобильнику. А времени — как свидетельствовали чудом уцелевшие во время взрыва часы — всего-то шесть утра.

— Ладно, Мить, еще раз извини, что из постели дернул, — услышала она конец разговора. — Но сам понимаешь: ситуация нештатная. Давай. До встречи.

Журналист нажал на «отбой» и не особо приветливо — совсем не в стиле счастливого молодого мужа — взглянул на Митрофанову.

Спору нет: Дима ради нее старается, помочь хочет. Но с какой стати волком-то смотреть?!

На глазах тут же — спасибо почти бессонной ночи и недавней контузии — выступили слезы. А Димка вместо того, чтобы обнять ее и утешить, еще и цыкнул:

— Ох, Надька, только ты тут не начинай!..

Она с трудом подавила всхлип. Устало опустилась на стул. Тщетно ждала, что гражданский муж ей хотя бы кофе предложит. Но тот даже не шевельнулся. (А слезы уже ручьем текут.)

Дима же молча дохлебал из своей бадьи и, будто не видя, что она плачет, произнес:

— Надя, ты только не волнуйся… Но порадовать мне тебя нечем. Сегодня ночью Степка погиб.

Дима