Одноклассники. История в XIV уроках

Зигмунт. Что, курва? Кто это здесь?

Хенек. Ребята! Дорогие мои одноклассники! Хочу открыть вам свой самый главный секрет. Исполнилась моя мечта. Епископ дал согласие! Я уезжаю в Ломжу! Буду учиться на ксендза!

Владек. Какое счастье! Лехаим! (Пьет.)

Все(пьют). Лехаим!

Марианна. Иди спать, Владек! Хватит!

Все.

На тропинку сел жучок,
словно бы листочек —
мой зеленый сюртучок
не помнИ, дружочек.

Ты смотри не запыли
сюртучок мой новый,
шили мне его шмели,
а кроили совы.

Урок XI

Марианна. Владек был совершенно пьян и сразу уснул. Я сняла с него ботинки; брюки не сумела. Легла рядом. Мне не спалось.

Зоська. Зигмунт и Рысек проводили меня до самого дома. Я боялась, что Менахем вышел из укрытия и они на него наткнутся, поэтому притворялась пьяной — нарочно громко говорила, смеялась, как дурочка.

Зигмунт. Зоська, может, посидим подождем, пока твой старик проснется?

Зоська. Это где же мы будем ждать, Зигмунт?

Зигмунт. А на сене, в овине!

Зоська. У старика чуткий сон, Зигмунт!

Зигмунт. Зоська, когда же ты, наконец, станешь вдовой?

Зоська. Хватит, Зигмунт, перестань!

Зигмунт. И мы ушли — я хотел еще поговорить с Рысеком.

Рысек. На воздухе мы оба протрезвели.

Зигмунт. Все хорошо, пока свидетелей нет.

Рысек. Каких свидетелей? Ты про Менахема? Да никуда он от нас не денется, киношник этот!

Зигмунт. Я не о нем. Менахем ничего не знает. Если вообще жив.

Рысек. А о ком?

Зигмунт. Сам знаешь.

Менахем. Им и в голову не приходило, что нас разделяет пара метров. Эх, мне бы хоть какой-нибудь ствол. Или топор хороший. Избавил бы человечество от этих мерзавцев! Но пришлось все выслушать. Молча. Когда они ушли, прибежала Зоська.

Зоська. От меня водкой пахнет — пришлось выпить. Попробуй не выпей — на свадьбе-то! Боже, Менахем, какой это был кошмар. Бедная Рахелька! Что за жизнь ее ждет! А нас? Господи, Господи…

Менахем. Я крепко ее обнял. Ну а дальше — понятное дело…

Зоська. Только осторожно!

Менахем. Я осторожно!

Зоська. А то — мне только этого не хватает! Все знают, что Олесь уже старый.

Менахем. Зоська…

Марианна. Меня разбудил Владек. Молча раздвинул мне ноги и вошел. Было больно. Это же первый раз. Глаза у Владека налились кровью. Изо рта несло перегаром и бигосом. Он быстро кончил. Лег рядом. Закурил и сказал:

Владек. Мать уже прибралась. Ты и вправду первый раз? А еще говорят, все еврейки — шлюхи.

Марианна. Что я могла сказать? Я подумала обо всем, что случилось. Вспомнила маму, Ребекку и Розу, которых поляки сожгли в овине. Папу, чье сердце не выдержало того, что красные сотворили с его мельницей. Вспомнила, что я осталась совсем одна. С этим придурковатым поляком и его стервой-матерыо, которая относится ко мне хуже, чем к собаке — с той она хоть разговаривает. Подумала, что надо взять веревку, пойти в овин и повеситься. С другой стороны, дурак-то он дурак, но ведь спас меня. Наперекор матери, друзьям, всему миру. Он смелый и упрямый. Похоже, меня любит. Только бы не обижал наших детей! Дети! Вот, что самое главное! А евреи и не такое переживали. Я надела шерстяную юбку и рубашку. Повязала по-деревенски голову платком и спросила: «Что надо делать, Владек?»

Владек. Мне понравилось, как она это сказала. Я поцеловал ее и говорю: «Пошли, позавтракаем, а потом я тебе покажу хозяйство. Посмотрим, что ты умеешь».

Менахем. Прятаться было невыносимо. Книг у Зоськи оказалось всего две — Библия и советский учебник «Трактора и сельскохозяйственные машины» Волкова и Райста. На Библию я сначала смотреть не мог. Слюнявые сказки для идиотов. Но после всего случившегося кое-что постепенно западало в душу. Да не пощадит глаз твой: душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу. Старик все реже выходил из дому, а зимой уже почти не вставал с кровати. Все хозяйство было на Зоське. Но она приходила ко мне почти каждый день. Это было единственное, что осталось во мне человеческого.

Зоська. Только осторожно, Менахем.

Менахем. Я осторожно, Зоська…

Марианна. Я пыталась подражать деревенскому выговору, коверкала слова… все напрасно. Мать Владека думала, я ее передразниваю, и продолжала молчать. Я говорила: с Богом, хвала Господу, Бог в помощь. Она злобно бормотала что-то в ответ. Наконец я забеременела. Тогда все и случилось.

Владек. Я поехал за дровами в лес.

Рысек. Я в это время был уже шуцманом[11]. Получил велосипед, автомат, форму с фуражкой. Конечно, это было прикрытие. На самом-то деле я работал на подпольную организацию. Не на немцев.

Зигмунт. Это я его уговорил.

Рысек. Пришел приказ вывезти всех оставшихся евреев в гетто, в Ломжу. Но у нас ведь никого не осталось…

Зигмунт. А Марианка?

Рысек. Марианка?