Одноклассник

Вера отняла телефон от уха и посмотрела на экран. На экране ничего не было, он вообще погас. Она потыкала в него пальцем, нажала несколько раз на кнопки. Тщетно.

— Какая же я дура! — прошептала Вера.

Она даже не подумала, что надо зарядить мобильник, и он благополучно сел.

А от следующей мысли её словно током прошибло — ведь этот человек спросил её, Веру, а звонил на номер Марины. И если это не полиция, а кто-то другой, то он знал, что она перепутала трубки. А это могли знать только бандиты! А может, это был сам Егор? Ну почему телефон отключился так не вовремя! Что теперь делать? Бежать обратно в дом и зарядить его? Но на это уйдёт куча времени. Лучше поехать в больницу к отцу, а там заодно зайти в полицию и спросить, не звонили ли они ей? Вера полагала, что полицейские были тоже из райцентра — ну а откуда же ещё! А районный отдел полиции находился в том же городке, что и райбольница, — в Шилове. Вот только расписание электричек теперь без смартфона точно не посмотреть. А тащиться на станцию, чтобы потом два часа, а то и дольше торчать на пустой платформе, не очень-то улыбалось. Может, тогда уж лучше на автобусе?

Вера подошла к остановке. В ржавой металлической рамке висело едва читаемое расписание. Первый автобус уже давно ушёл — в семь тридцать. Она посмотрела на свои маленькие наручные часы: восемь семнадцать. В отличие от Марины, которая уже давно часов не носила, потому что «время можно всегда на телефоне посмотреть», Вера считала часы важным и необходимым аксессуаром, в чём она теперь лишний раз убедилась. Вот как бы она время узнала? Вокруг ни души!

Судя по расписанию, следующий автобус должен был подойти в девять пятьдесят, то есть примерно через полтора часа.

«Ну и ладно! — подумала Вера. — Погуляю пока, на речку схожу».

Она повернула голову, и в глаза ей ударило яркое солнце. Вера зажмурилась и сквозь прикрытые веки разглядела синюю маковку церкви, которую накануне показывала Сашке. Она ещё сказала ему, что надо будет зайти туда. Может, как раз время и подошло? Вряд ли, конечно, в такую рань там открыто, но хотя бы так, рядом постоять.

И она пошла в сторону церкви.

Небольшой с виду белоснежный храм горделиво возвышался над растущими вокруг него деревьями. Черепичная крыша его была выкрашена в ярко-синий цвет. Такого же цвета был и небольшой купол на высокой ножке, вершину которого украшал золочёный крест. Непосредственно к церкви примыкала трёхъярусная колокольня, первый ярус которой служил входом в храм, а на самом верхнем поблёскивали на солнце медными боками разнокалиберные колокола. Трава вокруг церкви была тщательно скошена, на двух клумбах возле входа всё ещё цвели поздние цветы.

Вера неловко перекрестилась. Сама не зная зачем, она взялась за ручку двери и потянула на себя. К её большому удивлению, дверь открылась. Вера робко вошла внутрь и, миновав тёмный притвор, попала в пахнущее воском и ладаном основное помещение храма. Полумрак нарушали лишь пробивавшиеся сквозь небольшие окна солнечные лучи да несколько свечек возле иконы Спасителя. Вера огляделась в поисках того, кто эти свечи мог поставить, но в храме было пусто. Она подошла к иконе и начала истово молиться.

К своему стыду, Вера не знала ни одной молитвы, поэтому просто шептала, что приходило на ум:

— Господи Иисусе, спаси моего сына и моего папу! И подругу мою! Прошу тебя, помоги! Помоги мне!

Слёзы ручьём побежали из глаз, а она всё повторяла и повторяла свою молитву, всхлипывая и шмыгая носом.

— Он поможет, — сказал вдруг кто-то низким густым голосом, и Вера подпрыгнула от неожиданности.

Резко обернувшись, она увидела крупную фигуру в рясе, с большим крестом на груди. Вера отметила широкое лицо и короткую темную с проседью бороду. Слегка сощуренные глаза внимательно смотрели на Веру из-под очков.

— Святой отец! — воскликнула она.

— Я не святой отец, — ответил священник.

— Но…

— Это у католиков святые отцы. К православному священнику обращаются «отец такой-то» или «батюшка».

— Батюшка? — переспросила Вера.

— Можно — отец Василий.

— Отец Василий, — растерянно повторила она. — Как мой папа.

— Ты, как я посмотрю, нечастая гостья здесь. Что привело тебя в храм?

— Я слышал, ты просила о помощи.

— Да, мне очень нужна помощь, очень!

— Господь милостив, но коли тебе нужна помощь, то надо и у людей о ней просить.

— У кого? — с отчаянием в голосе спросила Вера.

— Пойдём-ка, и ты мне всё спокойно расскажешь, — сказал отец Василий и взял её под руку. — Э, да ты вся дрожишь. Не заболела ли?

— Нет, просто мне… страшно.

— Страшно? Ну, тогда тем более пойдём.

Священник привёл её к небольшому строеньицу, прятавшемуся в тени разросшегося сада. И усадил за столик под яблоней. На столике стоял настоящий самовар с трубой, из которой весело бежал, устремляясь ввысь, ароматный дымок. Отец Василий вынес из кельи чашки и налил в них невероятно вкусно пахнущего чая.

— Пей, — сказал он, присаживаясь напротив. — Пей и рассказывай.

С самого первого взгляда отец Василий вызвал у Веры безграничное доверие, и она сбивчиво, как могла, поведала ему свою трагичную историю.