Одноклассник

Вера тем временем зашла в тесный кабинетик директора и хозяйки салона, расположенный позади стойки администратора.

— Маргарита Кареновна, у меня ещё два клиента, а потом можно я уйду?

Маргарита Кареновна Балаян, пышногрудая дама с густыми волосами цвета «рубин», давно пережившая период, именуемый бальзаковским возрастом, но по-прежнему привлекательная, с сочувствием посмотрела на неё и с едва уловимым кавказским акцентом спросила:

— Опять Сашка?

— Да, — ответила Вера, вздохнув.

— Ну конечно, иди, — вздохнув в ответ, сказала Маргарита Кареновна.

— Спасибо.

Выскочив из кабинета, Вера налетела на Степана, который только что занёс привезённый товар в находившийся рядом с кабинетом директора склад, а точнее, кладовку, где на стеллажах стояли всевозможные шампуни, лосьоны, гели, лаки и прочие средства, необходимые в парикмахерском деле. Степан как раз вытаскивал из склада пустые коробки, о которые Вера благополучно запнулась, да так, что они разлетелись в разные стороны.

— Поосторожнее можно? — проворчал Степан, нагибаясь подобрать коробки.

— Сам смотри, куда идёшь! — огрызнулась Вера и решительным шагом направилась в зал.

Степан сердито поглядел ей вслед и молча вышел из салона. Айрин, раскрыв рот, несколько секунд смотрела в сторону зала, куда ушла Вера, и наконец фыркнула:

— Ненормальная!

— Что, простите?! — возмущённо воскликнула только что вошедшая в дверь тётенька лет пятидесяти, с богатыми серьгами в ушах и толстыми браслетами на пухлых холёных руках.

— Я говорю, нормальная такая погодка сегодня, да? — спохватилась администраторша.

— Я к Вере, — объявила тётенька.

Сашки дома не было.

«Опять шляется где-то. Ну, я ему устрою!» — подумала Вера, кидая сумочку на пуфик, стоявший возле входной двери.

Резкими движениями стряхнув туфли с ног, она прошлась по квартире, дабы убедиться в своих предположениях. Похоже, Сашка ещё даже не приходил. Видимо, резонно предчувствуя, что его ждёт дома, он решил, насколько это возможно, отсрочить встречу с разъярённой матерью. А Вере было от чего прийти в ярость — чего только она сегодня не наслушалась! И ведь месяц ещё не прошёл, как начался учебный год, а она уже во второй раз вынуждена была прийти в «храм знаний», чтобы получить взбучку от двух отвратительных тёток — директора и классного руководителя. Будто это она набедокурила! И ведь не скажешь ничего в ответ, приходится терпеть и слушать. В прошлый раз Сашка вылепил из пластилина и приделал скелету в кабинете биологии причинное место. Учительница пришла в бешенство, почему-то в качестве аргумента заявив, что они ещё ботанику не прошли, а Сашка уже за анатомию взялся. А теперь Сашка умудрился с кем-то подраться — по словам директрисы, побил сразу троих, — и это уже выходит за все рамки. Придётся сделать ему очень серьёзное внушение, иначе в следующий раз он что-нибудь взорвёт. Если к тому времени его вообще не отчислят из школы. Вот почему она, Вера, никогда не вела себя так? Наоборот — ее всегда ставили в пример другим детям. Ну, то есть поведение у неё всегда было примерным. Да, с учёбой, конечно, были трудности. Особенно с химией. Из-за этого она, собственно, и провалилась при поступлении в университет. Но в целом-то…

Щёлкнул замок. Вера бросилась в прихожую. На пороге стоял Сашка. Под левым глазом у него багровел фингал, губа была разбита, щека расцарапана.

— Ну и как это понимать? — строго спросила Вера.

Сашка молча вошёл в квартиру и бросил сумку на пол. Вера захлопнула дверь и, повернувшись к сыну, крикнула:

— Я с тобой разговариваю!

— Поссорился, — пробурчал он.

— Поссорился? Это так теперь называется?

— Я не виноват, я не…

— Ах, не виноват? А кто же, по-твоему, виноват? Я, что ли?

— Это они…

— У тебя всегда «они»! Всегда кто-то другой виноват, только не ты!

— Но это же правда!

— Хватит врать! Да что же это за наказание такое! Почему у всех дети как дети, а у меня — бандит какой-то.

— Я не бандит.

— Охламон!

— И не охламон.

— Ну за что мне это? Почему я постоянно должна краснеть за тебя?

— А ты не красней.

— Что?! Да как ты с матерью разговариваешь, дрянь такая!

— Я не дрянь! — крикнул Сашка и, забежав в свою комнату, закрыл дверь.

— А ну выйди сейчас же! — приказала Вера, постучав.

Она подёргала за ручку — дверь была заперта изнутри. Некоторое время назад Сашка сам прикрутил себе на дверь щеколду. Вера поначалу не обратила на это внимания, а когда заметила, решила, что в этом ничего страшного нет — ей в его возрасте тоже хотелось иногда запираться в своей комнате, и у неё на двери даже был крючок.

Она снова постучала:

— Саша, открой!

— Не открою! — донеслось из комнаты.

Вере даже показалось, что Сашка всхлипнул.

Сердце вдруг сжалось от сознания того, что она, может быть, перегнула палку. Может, надо было сначала расспросить сына, что и как? Но это длилось всего секунду.

— Не хочешь — не открывай. Сиди голодный, — бросила она и вернулась в свою комнату, которая служила также и гостиной.