Одной левой

– Твои отношения с Алексом стали каким-то поворотным моментом в нашей дружбе, – тихо проговорил Мэттью. – Меня только пугает поведение Софи. Она в последнее время агрессивнее, чем обычно. Вчера я пригласил ее на матч, а она прислала мне в ответ длинное и унизительное сообщение.

– Я с ней поругалась, – на выдохе произнесла Лили. – Вчера она написала, но мне было некогда выяснять с ней отношения. Ты же знаешь, чем обычно заканчиваются ссоры с Софи? Ты извиняешься перед ней, даже если не виноват. А мне просто во что бы то ни стало хочется ее проучить. Хоть раз, – прошипела Лили. – Кстати, а ты за что получил свою порцию претензий от нее?

– За то, что ты нравилась мне на протяжении всех этих лет.

На минуту повисла тишина. Лили подняла голову с плеча Мэттью и посмотрела на него долгим пронзительным взглядом. И тут до него дошло.

– Ты знала… Ты все это время знала об этом. – Мэттью ошарашенно захлопал глазами и рассмеялся. – Мы с Софи думали, что ты ничего не замечаешь. Лили, ну ты в своем репертуаре! Могла бы все сделать проще.

– Мне не хватило храбрости. – Она мягко улыбнулась. – Я очень боялась разрушить нашу дружбу. Ты мне как брат, Мэттью, прости меня.

– Тебе не за что извиняться, – он ответил ей доброй улыбкой. – Ты не сделала ничего плохого. Тут я испытывал чувства и должен был сделать первый шаг. Удивительно, но за эти пару недель они… растворились. Как сахарная вата в воде. Почти мгновенно. Мне кажется, что, скорее всего, это была и не любовь вовсе, а какая-то данность. Знаешь, когда ты думаешь, что любишь, потому что тебе комфортно и есть это ощущение дома? – На его вопрос Лили кивнула. – Нет, ты не подумай, какие-то чувства еще остались, но я понял: это не любовь. И, черт возьми, как мне стало легко… Лили. Не могу передать. Я так рад твоим отношениям с Алексом! Они освободили меня от самообмана.

– Впервые вижу, чтобы бездействие кого-то спасало. – Она усмехнулась. – Я рада, что мы смогли сохранить с тобой дружбу. Думаю, она стала даже лучше. Эти тайны… Знаешь, они все равно бы что-то разрушили рано или поздно.

– Еще я думаю, что нравился Софи… – прошептал Мэттью. – Она всегда так странно ревновала меня к тебе. Она-то в курсе моей бывшей симпатии к тебе. Поругались мы с ней из-за того, что я отпустил тебя. Это так… Странно.

– Не могу ее понять. Не хочу разрывать с ней отношения, но, Мэттью, так больше продолжаться тоже не может. Мы люди, а не куклы. – На ее возбужденную речь он кивнул. – Я рада, что мы с тобой смогли решить все наши вопросы. Я прямо выдохнула. – Лили наклонила голову. – Но как ты мог подумать, что я ничего не замечаю?

– Характер у тебя такой… Со стороны ты кажешься ветреной, но на самом деле довольно внимательная. – Мэттью нежно улыбнулся. – Ошибся.

– Ну вы тут все любите ошибаться. Фишка у вас такая, – раздался вдруг сбоку знакомый голос.

– Софи?! – воскликнули одновременно Лили и Мэттью, подскакивая на местах.

– Как видите, я пришла. Такая странная и, видимо, нелюбимая. – Она окинула каждого из них презрительным взглядом с ног до головы. – У вас же теперь новые друзья! – Софи фыркнула в сторону Мэттью и закатила глаза. – Рада, что вы нашли взаимопонимание, хотя на вашем месте я бы все же лучше сходила к окулисту.

– Что? – опешила Лили.

– А то, что твой Алекс оказался отбросом, как я и говорила. Все это время он врал тебе…

Тем временем шла уже вторая половина матча. Лили и Мэттью за важным для них разговором просто не заметили, как пролетело время. Алексу же между тем приходилось нелегко. Счет пугал всех. Примерно каждые десять минут команды по очереди забивали гол. Алексу с трудом удалось привести счет к ничьей. На табло светилось 4:4. Ему ужасно не хотелось заканчивать игру серией пенальти. Все их лучшие снайперы уже еле соображали.

Последние десять минут должны были стать решающими. Если они так и не вырвутся вперед до конца матча, то, скорее всего, проиграют в добавочное времени. Алекс и сам уже еле ноги волочил, сил у него заметно поубавилось. Утешало его только то, что в команде противников дела обстоят не лучше.

Этот финал мало чем отличался от уличной игры мальчишек на обочине дороги. Их тренер чуть не задушил половину своих подопечных, пытаясь вбить им в головы обговоренную тактику. Но с Алексом он даже не пытался разговаривать. Тот просто вошел в раж и ничего не слышал.

Сердце билось у Алекса в голове – часто, неритмично, отчаянно. И когда он шел на разыгрывание мяча, то почувствовал то самое состояние тела и разума, которое любил и в то же время ненавидел. Многие называют это вторым дыханием, Алекс же – первым издыханием. Он чувствовал, что его организм на пределе возможностей: впрыскивает в кровь остатки адреналина, желая максимально и в последний раз повысить тонус мышц.

Наконец сердце перестало шуметь, и прочие звуки исчезли – абсолютно все. Он словно оказался в вакууме. Из мира вокруг параллельно будто выкачали краски, и он попал в черно-белое кино. Тело ощущалось как пушинка: Алексу казалось, что если он подпрыгнет чересчур сильно, то улетит в космос.