Одно задание... (Из воспоминаний о былом...)

Погорившись над несовершенством мира пошёл к полковнику отпрашиваться на двадцать дней для изучения загруженных мне баз. Отпросился конечно. Трое суток я изучал базы у себя в каюте прерываясь на сон, еду и прочие, а потом пришёл к доку и попросился в медкапсулу. Режим док установил 23/1, то есть двадцать три часа изучения БЗД [31] в медкапсуле и один час на еду...

...

Пошло десять суток, как я залез в медкапсулу. Сегодня меня из неё вынули, посидев полчаса на стуле и дождавшись прекращения кружения предметов вокруг себя, вот же гады, так и напрашивается сказать «Гражданин, то бишь господин начальник, а сегодня заключённые опять весь день тюрьму раскачивали...», потихонечку, по стеночке, по стеночке поплелся в свою каюту. Упал на кровать и отключился, что было не знаю, кто заходил не ведаю, куда носили не представляю. Три дня меня не трогали давая возможность придти в себя и отоспаться, потихоньку, полегоньку отлип от стенки, на третий день даже аппетит появился и в сон не клонило, восстановился значит.

Нет, ну опять, кому не спиться в ночь глухую..., полшестого только... Открываю дверь, хорошо хоть с кровати вставать не надо, всё управляется через нейросеть, ну и кого вы ожидали увидеть, правильно Пол собственной персоной, влетает, глаза горят, волосёнки дыбом и с порога, ни «сдрасти», ни как дела, во весь голос:

‑ Ты!, лежишь!, давай быстрей!, там такое!, такое!, полковник всех собирает!, быстрей нас только ждут!, там такое!, такое!...

Я на него смотрю и не могу понять, то ли что то такое страшное случилось и нам сейчас всем кирдык придет, либо он меня разыгрывает. Непохоже, уж больно сильно возбуждён.

‑ Пол, что случилось?

‑ Ты ещё лежишь!, а там такое!, такое!...

Пришлось повысить голос и как новобранца на плацу поставить его в позу зю.

‑ Равняйсь. Смирна. Сотрудник СИБ Пол, – а фамилию то его я забыл, блин, – доложить как положено, что произошло.

Вот всегда говорил, вбитые рефлексы не проведёшь, сразу тебя за яй... э‑э‑э причинное место возьмут. Пол услышав командный рык вытянулся по стойке смирно и пролаял:

‑ Лёр [32]. Мятеж на восьмой палубе. Лёр. Дикие захватили наряд из десантной секции, построили из подручных средств баррикады и оказывают сопротивление. Есть раненые из наряда десантной секции и среди диких. Лёр. Приказано срочно поднять весь наличный состав СИБ. Лёр.

Ведь может, когда захочет, только вот не хочет...

Как только Пол упомянул о мятеже быстро вскакиваю, натягиваю комбез и по привычке проверяю всё ли нужное взял, ну да – было бы, что брать. Мятеж это серьёзно, если эти охламоны что то повредят, или не дай бог кого‑нибудь убьют, считай все мы в глубокой дупе будем, адмирал разбираться не будет, прикажет своим флотским зачистить диких и всё, зачистят и не поморщатся. Идиоты, они не знают что ли, что за мятеж на корабле полагается потанцевать с пеньковой тётушкой, ну пусть здесь не вешают и не расстреливают, но на рудниках это тоже не жизнь. И чего хотят добиться? Что бы их домой отправили, ну да, ну да, детишки блин наивные, счаз испугается адмирал их сррраного презика и хвостиком завиляет. Идиоты...

Как только Пол закончил доклад хватаю его за шкимон, выталкиваю за дверь, сам вылетаю за ним следом и со злостью кричу:

‑ Веди меня Вергилий, мать – пречистая мать, – толкаю его в спину, – куды бежать тыр тыр тыр тыр...

Вот что святой русский командный делает... Сразу дошло, резко разворачивается и тоже кричит: – Туда... Ну мы и побежали, хорошо в переходах и коридорах никто не встретился, снесли бы к едрёной фене.

Прибежали в кабинет полковника, там, в общем война в Крыму, вся ж... пятая точка в дыму, никогда ни предполагал сколько сибовце на корабле, в общем много. Без разговоров нас с Полом заталкивают в дверь расположенную чуть наискосок за столом полковника, а там...

Вы когда нибудь были в спецоружейке разведывательно‑диверсионного батальона, таки я вас уверяю, эта оружейка будет как тот чуланчик супротив авиаангара для стратегов и по ассортименту представленного железа тоже.

В одном углу обряжалась в скафы спецназа СИБ группа разумных в составе которой были все трое моих подопечных. Лица у всех в оружейке, да и не только, были хмурыми и злыми, но мои выделялись какой то звериной злостью, подойдя к группе и получил такой же скаф, одеваясь спросил, что случилось, чего такие зверски злые, ну мне и ответили...

Оказывается, эти су... самки собаки захватили не только десантный наряд, но и десяток или больше землян с третьей, четвёртой и пятой палуб, причём в основном русскоязычных, как они там оказались это другой вопрос, наши оказали сопротивление, однако против толпы не выстоишь, отсюда раненые с обеих сторон, хорошо хоть не убитые, но самое паскудное эти... эти... недоноски захватили двух моих и похоже очень сильно на них потоптались, с камер наблюдения было видно, что один ещё шевелиться, а второй уже нет.

Русские своих не бросают – это общеизвестный факт, что же тогда говорить о спецуре или разведке, принцип сколько ушло, столько и должно придти, а живые или мертвые дома разберёмся ещё никто не отменял...