Читаем Одни в горах полностью

<p>Ламур Луис</p><p>Одни в горах</p>

Луис ЛАМУР

Одни в горах

/роман из цикла Сэкетты/

вестерн

Лишь упомянутая в этом романе история Луиса Райэла, метиса - одна из самых захватывающих в прошлом Канады. В настоящий момент я работаю над книгой, в которой эта тема будет подана в более развернутом виде, так же как и прочие эпизоды из истории Западной Канады.

Первые поселенцы Западной Канады могли бы много порассказать о москитах, так что сведения о них в моей книге нисколько не преувеличены. Дэвид Томпсон, Пэллисэр, граф Саут-Эскский, Батлер, Трэйл, Кутэни Браун и многие другие делились со мной своими воспоминаниями, которые я изложил здесь.

Луис Ламур

Посвящается Лу Зац

Глава 1

"Придет время, когда ты решишь, что все кончено. Тут-то все и начнется".

Так говорил мне отец, когда я еще был ребенком. Тогда среди оголенных почерневших деревьев бродил раскаленный сухой ветер, и мы боялись, что леса загорятся, и нам пришлось бы уходить.

Мы бросили в землю зерна, но дождь не шел уже несколько недель. Мы соскребали остатки муки со дна бочонка и варили кофе из бобов. Мы потеряли наших лучших коров, а оставшиеся в живых так исхудали, что у них можно было сосчитать все ребра.

Два года назад папа приказал нам копать колодец.

- Папа, - спросил я тогда, - зачем тебе колодец? Вон там ручей, а еще на нашем пастбище бьют три родника. Зачем заниматься ненужной работой?

Он вскинул голову, посмотрел мне прямо в глаза и повторил:

- Копай колодец.

И мы стали копать.

Все, конечно, ворчали, но уж если папа сказал, то оставалось только подчиниться. И это нас спасло.

Потому что пришло время, когда русло ручья пересохло, а родники перестали бить. Но у нас еще была вода. Из глубокого темного колодца. Мы поили скот, поливали огород и пили сами - все это благодаря колодцу.

Прошли годы. Я далеко от того места в прериях, где, куда ни брось взгляд, всюду тебя окружала трава. Вспоминая то время, пытаюсь понять, что я мог сделать, но так и не сделал тогда.

Мы гнали огромное стадо через степь, простиравшуюся на тысячи миль, и ступили на землю сиу.

Индейцы пока нас не тревожили, может, еще не заметили. Но рано или поздно наша встреча неминуемо состоится. И каждый об этом знал.

Нас было семеро мужчин, вместе с поваром-китайцем. Рассредоточенные вокруг стада, мы едва ли смогли бы отбить нападение отряда сиу, не говоря уж о длительном противостоянии врагу.

- В случае атаки, - сказал я, - бросайтесь ко мне. Мы убьем несколько коров, укроемся за их тушами и будем отстреливаться.

Вы когда-нибудь видели Дакоту? Ее ландшафт разнообразен, но в основном преобладают равнины и низменности, иногда холмы, а то и болота. Здесь нет естественных укрытий. Разве только овраги с мутной жижей на дне, куда приходят поваляться бизоны, могли бы скрыть нас от врагов. Но беда в том, что в случае нападения выбор места принадлежал бы не нам, а сиу.

К тому времени, когда Тайрел вернулся в лагерь, костер, на котором мы жарили мясо бизона, превратился в мерцающие угли. Он распряг лошадь, бросил у огня седло, служившее ему по ночам подушкой, и посмотрел на меня, догадавшись, что я не сплю.

- Животные ведут себя тихо, Телль, - сообщил он едва слышно, чтобы не разбудить остальных, ведь все сильно устали за день, - но они насторожены.

- Что-то там есть. Что-то или кто-то.

- Это страна краснокожих. - Тайрел снял кобуру и положил оружие рядом с седлом, потом сел и стал снимать сапоги. - Мы знали об этом, прежде чем сюда заявиться.

Он потянулся за потемневшим от кофе, видавшим виды котелком и попросил:

- Дай мне свою кружку.

Что ж, я все равно не спал, поэтому поднялся и подал ему кружку.

- Это не индейцы, - заметил я. - На них не похоже. Что-то другое. За нами следят, Тайрел. Тебе известно об этом, как и мне. За нами следят уже три-четыре дня подряд.

Кофе был необычайно крепким.

- Тай? Помнишь, папа заставил нас копать колодец? Он всегда заранее готовился к любой неожиданности. Не то чтобы он ждал удара. Просто не хотел, чтобы его застали врасплох. Кто бы то ни был или что бы то ни было.

- Да, уж в даре предвидения и осторожности ему не откажешь.

- Понимаешь, сердце мне подсказывает, что я забыл выкопать свой "колодец", должен был что-то предпринять и не сделал этого. К чему-то важному мы не подготовились.

Тайрел прихлебывал кофе, сидя на корточках в одних носках и получая от этого истинное наслаждение.

- Не знаю, о чем ты, - сказал он. - Мы вооружены до зубов, так что нам даже война не страшна. В Форт-Гарри Оррин наймет нескольких ковбоев и возьмет парочку повозок. Нагрузит их всем необходимым... - Он сдвинул шляпу, мокрые от пота волосы прилипли к его лбу. - Коровы хорошо отъелись. Одиннадцать сотен голов отборной говядины! В этом году мы рано управились.

- Это не имеет значения, брат. Я забыл о чем-то или о ком-то.

- Подожди до встречи с Оррином. Когда он присоединится к нам в Форт-Гарри, то сразу почувствует, если что-то не так.

- Я уже думал о форте. Глупо двигаться на восток, пусть даже на пару миль, если на самом деле нам нужно на запад.

Тайрел снова налил себе кофе и предложил мне. Я покачал головой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное