Однажды всё изменится

Даня ставит кружку чая на тумбочку.

— Проснулся наконец-то — говорит Ваня и кладёт на лоб Петьке полотенце.

— М, как хорошо — бормочет Петя и прижимает влажную ткань ко лбу ладонью.

Беру аптечку и присаживаюсь на диван рядом с Петей. Достаю марлевую салфетку и прижимаю её к поверхности шва. Петя морщится, похоже сильно болит.

На марле остаётся розоватый след.

— Вот же опять шов, блин! — говорит Даня.

— Разошёлся, да? — хрипло спрашивает Петя.

Ему похоже тоже страшно становится.

— Не то чтобы разошёлся, немного влажный, розоватые выделения — хочу успокоить его — сейчас обработаю, может всё обойдётся.

Достаю спиртовые салфетки и протираю шов. Петя шипит и морщится. Края шва обрабатываю зелёнкой и заклеиваю шов пластырем повязкой.

— Вот, надеюсь поможет — заверяю себя и его — теперь мазь.

Выдавливаю мазь на кончики пальцев и наношу на кожу в местах синяков. Петя вздрагивает, но после начинает постепенно расслабляться.

— Ну вот всё готово — говорю Пете и заворачиваю тюбик.

— Спасибо — говорит тихо и поправляет футболку.

— Давай температуру померим — вспоминаю я.

Даня ставит Пете градусник и засекает пять минут.

— Дань вам спать пора — бормочет Петя, когда узнаёт сколько сейчас времени.

— С тобою поспишь, как же — усмехается Даня — как баламут возиться и вскрикивать начнёшь, прям выспишься рядом — жалуется Даня.

Мне кажется от слов Дани Пете неловко становится, он поджимает губы.

— Могли бы не обращать внимание — говорит поникшим голосом.

— Да ладно привыкли уже к твоим закидонам, давай посмотрю — Даня вытаскивает градусник.

— Слава богу, спала. Тридцать восемь и три.

Значит дело всё же во шве было.

— Давай ещё одну таблетку — напоминаю Дане.

— Да точно.

Он выковыривает таблетку из блистера.

— Вот держи — Даня подносит таблетку к губам Пети.

— Что ты делаешь? — поражаюсь и забираю у него таблетку из рук — кто так делает!

Петя теряется.

— Давай приподнимемся — прошу Петю и тихонько касаюсь его плеч.

Он приподнимается и присаживается на диване. Стягивает полотенце со лба и протирает лицо, открывает глаза. Мне кажется он смотрит на меня. Но белёсые пятна на зрачках стали более выраженными, и он от света начал немного щуриться. Надеюсь, ты когда-нибудь начнёшь нормально видеть.

— Возьмите, не надо больше — он протягивает полотенце в сторону.

Ваня забирает полотенце.

Беру кружку с чаем в руки.

— Сейчас дам тебе таблетку и поднесу кружку с чаем не пугайся — предупреждаю его.

— Хорошо — отвечает тихо.

Даю ему таблетку и подношу кружку к его губам. Петя жадно пьёт, опустошая кружку, как же его мучила жажда.

— Спасибо — говорит тихо и отстраняется.

Пока ставлю кружку на тумбочку Петя опускается на подушку. Замечаю, что Ваня позевает и сонно трёт глаза. Им пора спать.

— Вань, Дань можете лечь спать к Яше, я побуду здесь и послежу за температурой — предлагаю им.

— Тебе же тоже надо отдыхать, Поль — говорит Петя.

— Им в школу завтра, а мне никуда не надо, так, что я могу посидеть с тобою — тихо касаюсь его запястья, так как ладони перебинтованы.

— Ну если что буди нас — говорит Даня.

— Обязательно — убеждаю их.

— Идите уже — говорит Петька.

— Ладно, выздоравливай давай — говорит Ваня и они выходят из комнаты.

Надеюсь Яша не очень удивится, проснувшись утром с братьями.

— Поль — Петя потянулся пальцами к моей руке, словно хотел убедится, что я здесь — я хотел попросить тебя кое о чём, пожалуйста выполни мою просьбу — говорит сипло.

Глава 78.10

Полина.

Петька ненадолго замолкает, словно собирается с мыслями. Мне кажется он хочет попросить о чём-то очень важном.

— Я постараюсь — отвечаю ему.

— Пожалуйста присмотри за мелкими, хотя бы до приезда Сашки или Федьки. Их нельзя одних оставлять. От меня сейчас толка никакого- его голос садится, и он начинает кашлять.

Опять приступ?

— Давай воды дам? — может легче станет — или ингалятор?

— Нет — говорит хрипло и пытается нормально выдохнуть — слава Богу их сегодня дома не было — тяжело выдыхает — когда пришла мать с этим, если бы всё это при них было. Я бы ничего не смог сделать, не смог прикрыть их или помочь! — говорит горько — От меня сейчас никакого толка! Я очень боялся, что пацаны зайдут в неподходящий момент — его потрясывать начинает.

Господи, он так переживал за братьев, после сегодняшнего визита его матери. Что ему пришлось пережить сегодня, ведь он был там один, его дом нагло разгромили, ещё и его избили, зная при этом, что не видит он и только из больницы приехал. Я просто поражаюсь его матери, за что ему всё это.

— Тише — касаюсь его плеча, тихонько поглаживаю, пытаясь успокоить.

— Если тебе сложно, я не настаиваю, знаю какими засранцами они могут быть — тяжело выдыхает.

Возможно он расценивает моё молчание, как не согласие. Дурачок!

— Позвони с утра Сашке — говорит немного грустно — пусть придумает что-то и заберёт их в город. Им нельзя тут оставаться.

— А тебе можно — поражаюсь, почему он о себе думает в последнюю очередь?

— А куда деваться — усмехается — она всё равно не отстанет до суда. Это только цветочки.