Однажды в СССР

В сейфе нашлось чуть больше десяти тысяч и немного ювелирки, что категорически не устроило опытного Севера, а потому мучения Петра Петровича продолжились. Его больше не били, Север просто необычным образом захватил его палец и энергично начал выламывать. Этого оказалось достаточно, чтобы в шкафу обнаружился ещё один сейф размером с холодильник, который находился на отдельной сигнализации. Хозяин долго не мог совладать с кодовым замком, а когда ему это удалось, глазам присутствующих открылась картина, достойная сказок про Али-Бабу. Пачки денег, как рублей, так и долларов США, немецких марок, итальянских лир, беспорядочной грудой возвышались поверх толстого, сантиметров в двадцать, не меньше, слоя золотых изделий, как с камушками, так и без. Отдельно друг на дружке лежали старинные иконы, а на них – массивные церковные кресты, все усыпанные драгоценными камнями. Также имелась стопка сереньких неброских сберкнижек, заглядывать в которые не было времени.

Ромка не собирался грабить Петра Петровича, он приехал лишь за деньгами для ребят, о чём и сообщил Северу. Тот тяжело посмотрел на него, но, как ни странно, согласился. На самом деле унести всё не представлялось возможным, а с минуты на минуту могли появиться менты. Сейфовую сигнализацию отключить тоже не удалось, хозяин со страха забыл код – во всяком случае, так утверждал, а впрочем, это уже не имело значения. Нашли спортивную сумку с эмблемой «Спартака» в кладовке и принялись лихорадочно закидывать туда рублёвые пачки, стараясь выбирать покрупнее номиналом. Валюту не брали – за такой размер, как поведал Север, светило больше, чем за разбой.

– Пусть он сам с ментами за неё разбирается, если ума нет. А если не дурак, то и заяву кидать не стоит. Ты же не дурак, а, бобёр?

Пётр Петрович, сидевший жопой на полу и тоскливо наблюдавший за процессом, отрицательно покачал головой. Было видно, что он плохо въезжает в обстановку. Когда сумка была полна, в сейфе, казалось, даже не убавилось. А за окном уже переливался сине-красный маячок.

Север хладнокровно закрыл массивную дверь сейфа, потом шкаф.

– Валим! А ты язык не распускай, а то подрежем! – это уже хозяину. – Скажешь, что просто забыл снять сигнализацию!

Впрочем, глядя на Петра Петровича, появлялись сильные сомнения, что он сможет убедить ментов в безобидности ситуации. Помимо всего прочего, под глазом у него наливался огромный синяк – кто-то из пацанов саданул ему впотьмах, когда он убегал во время драки. Но причёсывать ситуацию было некогда.

Они выскочили на площадку, снизу слышался топот множества ног, лифт тоже был внизу. Не сговариваясь, они кинулись к железной лестнице на чердак. Ромка взлетел первым, Север тоже карабкался довольно проворно для его крупной фигуры. Вот он протянул Ромке сумку, тот её подхватил, и в этот момент у вора вывалился пистолет из-за ремня брюк сзади. Со страшным грохотом он упал на плитку пола, и в ту же секунду Север прыгнул за ним вниз. Когда он снова поднялся и закрывал за собой крышку проёма, ведущего на чердак, менты были уже на площадке. Сильно запыхавшиеся, они тем не менее пустились в погоню.

В кромешной темноте, то и дело оступаясь в толстом слое пыли и птичьего помёта, беглецы достигли слабо подсвеченного луной лаза на крышу, выскочили и кинулись к пожарной лестнице. Вот они уже спускаются, то и дело рискуя сорваться со скользких холодных поперечин, а по крыше грохочут казённые сапоги. Лестница закончилась, а до земли ещё метра три. Ромка бросает сумку и не раздумывая прыгает, Север за ним, но неудачно – при приземлении он подворачивает ногу. Они бегут какими-то проходными дворами, менты вроде отстали, но Север всё теряет темп, от боли в ноге у него темнеет в глазах. Всё – больше нет мочи. Тогда Ромка подставляет спину, Север с сомнением качает головой, но взбирается на закорки, другого выхода нет. И откуда столько силы в этом худощавом теле? Пацан прёт почти центнер на спине и сумку с деньгами в руках. Может, и ушли бы, но вот впереди замигал проблесковый маячок – менты хорошо знали свой район, в отличие от беглецов. Они свернули в единственно возможный двор, который оказался тупиковым.

– Всё, уходи один!

– Куда?!

– В подъезд, на чердак, потом на крышу. Может, свезёт! Запомни адрес: Кратово, Лесная, 7. Пусть пацаны срываются. На, забери мою волыну. И ещё… – тут вор запнулся. – В общем, я – твой отец!

Ромка остолбенел. Почему-то он сразу поверил и принял информацию. Может, потому что ждал этого всю жизнь?!

– Ну, беги! Чего встал? – и матёрый вор ласково потрепал его по щеке.

Он сорвался и, не оглядываясь, сквозанул в парадное, а Север тяжело опустился на скамейку у подъезда, закурил и безразлично скользнул взглядом по въезжающему во двор переливающемуся «бобику».

* * *

– Пол-оборота, напра-во! Ложись! Отбой!

Строй стриженных под ноль, разношёрстно одетых пацанов дружно повалился на голые доски длинного помещения ГСП – городского сборного пункта. Скоро все спали – не раздеваясь, впритирку, все на правом боку, не повернуться, плечом к плечу.