Однажды в Древней Греции

– И это все? – я едва скрыл презрение в голосе.

– Твоя аудиенция окончена, Дафидас из Пергама.

Мое лицо перекосила гримаса ярости:

– О, Зевс-громовержец, это…

– Пифия сказала свое слово! – оборвала меня она. – Уходи!

Я почувствовал, как рот непроизвольно искажается в гримасе злобы, обнажая белые зубы. Резко развернувшись, я направился в сторону выхода. Мои спешные шаги эхом разносились по пустому храму Аполлона.

***

– Представляешь? – с нотками издевки в голосе закончил я свой пересказ рабу, когда наши лошади перебрались через очередной ручей, поднимая копытами в воздух фонтаны брызг.

– И что это значит? – спросил Келос. Ему было не по нраву это путешествие с самого начала.

– То, что я и предполагал изначально. Никаких богов в Дельфах нет. А Пифия преследует лишь собственные интересы. Как я могу найти своего коня, если даже не терял его? Вот он, – я похлопал любимого скакуна по мускулистому боку, – здесь, со мной.

– Верно, – пробурчал старик.

– Пустобрехи и обманщики! Лжецы и предатели! – я смачно сплюнул на грунтовую дорогу.

Келос никак не прокомментировал мою речь. Он вообще был немногословен. Мой отец говорил, что тот «угрюм и молчалив, как камень».

«Зато верен. А это самое главное для раба».

Солнце уже высоко взошло над горизонтом и неплохо припекало. Горный массив мы оставили позади и теперь передвигались по дороге. По обе стороны от тракта расстилались густые зеленые леса Фокиды[8].

Утерев пот со лба, я поинтересовался:

– Далеко еще до привала?

– Скоро приедем в одну деревушку – в получасе езды отсюда, господин.

– Хвала богам, – выдохнул я, – местная жара меня раздражает. Надеюсь, там найдется, где перевести дух и посмаковать прохладного вина.

– Не думаю, господин, – буркнул Келос.

– Да? Почему? – спросил я, с раздражением убивая комара на шее.

– Слишком малое селение, дабы иметь постоялый двор.

– Вот как, – доля разочарования прозвучала в моем голосе. – Что это за селение?

В ожидании ответа, я отстегнул от седла бурдюк с водой и поднес к губам. Его содержимое уже успело нагреться и теперь имело мерзкий тухловатый привкус.

– Иппос, – ответил раб.

Я вздрогнул и поперхнулся водой.

Часть жидкости вылилась изо рта, окропляя темными пятнами кожаный нагрудник:

– Как ты сказал?

– Иппос, – повторил раб, подозрительно покосившись на меня.

Резкое чувство опасности пробрало мое тело, заставляя напрячь мышцы. Я ощутил, как кровь начинает медленно покидать лицо.

Вцепившись в поводья, я твердо произнес:

– Разворачиваемся.

– Что? – недоуменно переспросил Келос, вскинув седые брови.

При других обстоятельствах я бы не преминул в очередной раз пошутить, что «его ледники опять пришли в движение», но только не сейчас. С каждым мигом промедления ощущение надвигающейся угрозы только усиливалось.

– Я сказал, разворачиваемся! Поищем другой путь.

– Но…

– Живо!

Я повернул лошадь обратно и в этот момент стрела, пущенная из придорожного кустарника, пронзила нагрудник в области сердца и выбила меня из седла.

– Разбойники, господин! – закричал раб.

Послышалось испуганное ржание, а затем мое стремительно тускнеющее сознание уловило чей-то хриплый голос:

– Добро пожаловать в Иппос, богачи. Нам пригодятся ваши скакуны. Как-никак, Иппос – Элизиум[9] для лошадей[10].

[1] Копис – разновидность холодного оружия с лезвием на внутренней части клинка, предназначенное, в первую очередь, для рубящих ударов.

[2] Минойская цивилизация – один из древних народов Крита.

[3] Аполлон – в древнегреческой и древнеримской мифологии бог света, покровитель искусств, предводитель и покровитель муз, предсказатель будущего, бог-врачеватель, покровитель переселенцев, олицетворение мужской красоты.

[4] Дельфы – древнегреческий город в юго-восточной Фокиде, общегреческий религиозный центр с храмом и оракулом Аполлона.

[5] Пифия – жрица-прорицательница Дельфийского оракула.

[6] Парнас – горный массив в центральной части Греции, к северу от Коринфского залива.

[7] Геллеспонт – пролив между Европой и Азией в современной Турции.

[8] Фокида – область в Средней Греции.

[9] Элизиум – в античной мифологии часть загробного мира, где царит вечная весна и где избранные герои проводят дни без печалей и забот.

[10] Иппос – в перев. – конь, кобыла.

Однажды на Скиросе

Неокл сидел на белоснежном песке, подставляя лицо свежему бризу. Его длинные черные волосы, ниспадающие на лоб, развевались под порывами ветра, а серая выцветшая туника, слегка контрастирующая с загорелым поджарым телом, трепыхалась, подобно океанским волнам. Тонкие губы под острым, словно у ворона, носом застыли в блаженной улыбке. Сегодня у него выдался просто замечательный день. И подтверждение тому – толстый кошель, битком набитый звонкими оболами[1], надежно закрепленный на кожаном поясе.

Лучи заходящего солнца окрашивали Скирос[2] в оранжевые цвета, а шелест пальм смешивался с гулом прибоя. Однако сознание Неокла было далеко от созерцания природных красот. Все его мысли оказались сосредоточены на том, как потратить деньги с максимальной пользой.