Однажды и 10 лет спустя

В это время Саша развязывает свое полотенце, оно падает на пол, он берет меня за бедра, подтягивает к краю островка, хватает под коленями, раздвигает мои ноги шире и входит в меня одним резким движением. От такой грубости из меня вырывается стон, он берет грубо за шею и притягивает для поцелуя, целует развязно, кусая мои губы, делая мне больно, как будто я принадлежу ему, и он может делать все, что захочет. Он запускает руку в мои волосы, сжимает их в кулаке, разрывает поцелуй, ускоряет темп, закусывает нижнюю губу и смотрит на меня так плотоядно, как никто не смотрел.

Я, не сдерживаясь стону от прилива возбуждения, не могу себя контролировать.

– Да… Жестче, – шепчу я между стонами.

Он ухмыльнулся, но ускорил темп, его сбившееся дыхание доводит меня до исступления, я стону, и сама подаюсь ему навстречу, пока по телу не пробегает ток.

Все мышцы напрягаются, глаза полуоткрыты, я опускаю взгляд, от вида того, как он жестко и быстро двигается, меня бросает в жар, голова отключается. Саша берет меня за подбородок и поднимает голову, чтобы я смотрела на него, большим пальцев водит по моим губам, я открываю рот, обхватываю его палец губами и слегка посасываю, он издает гортанный рык, я резко сжимаю его в себе. Он приближается ко мне, обнимает и плотно прижимает мое тело к своему, я издаю стон почти ему в ухо, через пару толчков, сжимаю рукой его шею и кончаю с диким стоном, все мое тело бьет сильная дрожь.

Он продолжает двигаться во мне, я чувствую, что тело само реагирует на его толчки и снова сжимает его внутри, он стонет, чуть отодвигается, щипает меня за сосок, от новой волны возбуждения я впиваюсь ему в плечи и задыхаюсь своим стоном, в этот момент он кончает в меня.

Еле отдышавшись, он сразу смотрит на свои плечи, кивает какой–то своей мысли и довольно целует меня в губы, едва касаясь их.

– Интересно, у нас получится фильм посмотреть, не занявшись сексом?

– Не знаю, это так важно?

– Нет, я голоден тобой.

Интересно, что его так насторожило, что он сразу посмотрел на плечи?

Он женат, это единственное объяснение тому, что звонить и писать после 11 вечера нельзя, видимся раз в неделю, а сейчас он испугался, что я оставила следы. Да, Александр, а ты и правда в моей любви не нуждаешься.

Я спрыгиваю с островка, беру полотенце, принимаю душ.

Осознание этого момента мне подпортило настроение, конечно, он должен был быть женат, ему же 36, а не 26, он слишком взрослый, чтобы быть одиноким. С другой стороны, ему не плевать на меня, он ведь снимает кольцо перед встречей со мной, значит, он не хочет, чтобы я перестала с ним видеться.

Брать чужое, это как–то совсем некрасиво, он же чужой мужчина, мне не принадлежит, его дома ждет жена, наверное, тоже молодая, но просто ей уже 26, скорее всего, а мне 18. Мама всегда не одобряла отношения с женатыми, говорила, что это неуважение к другой женщине, я согласна, поступаю плохо, даже страшно маме сказать.

Я выхожу из душа, он снова сидит на диване, подхожу к нему, сажусь рядом, он снова обнимает меня, улыбается, включает фильм.

– Посмотрим, через сколько ты снова меня соблазнишь, – улыбается он.

Желание соблазнять отпало, даже сидеть рядом пока что не хочется, мне нужно время, чтобы переварить новую информацию.

Он передвинулся к углу дивана, облокотился о спинку, выпрямил ноги на диване, меня прижал к себе и обнял двумя руками.

Отлично, теперь я смогу рассмотреть след от кольца, под кольцом кожа должна быть светлее вроде. Я опускаю глаза на его руку и, конечно, у него незагорелая полоса на безымянном пальце, я поворачиваю голову и смотрю на него молча осуждающим взглядом.

– Ты чего? Уже снова хочешь меня? – смеется он.

– Ты женат.

– С чего ты взяла? – улыбка слетела с его лица.

– Это не вопрос, блин, – показываю ему след от кольца на его руке.

Он молчит.

Еще бы, придумывает как наврать так, чтобы я продолжила с ним спать.

Неожиданно он ставит фильм на паузу, выпускает меня из объятий.

– Да, женат, уже 10 лет, все сложно.

– У женатых всегда все сложно, так ведь говорят изменщики?

– Да, Ань, представь себе, сложно. Сложно уйти от человека, которого ты уже не любишь, но он стал тебе родным, сложно делить имущество пополам, на которое заработал сам, сложно отдавать часть бизнеса, абсолютно все сложно, черт возьми!

Он впервые повысил голос, я вздрагиваю, это пугает меня, вдруг я его разозлю, и он ударит меня?

Я сижу тихо, не говорю ни слова.

– Прости, не хотел тебя пугать. Ань, я не буду тебе обещать, что уйду из семьи к тебе, не в моем характере давать ложные надежды.

– Я не прошу тебя уходить от жены, просто хочу правды.

– Какой? Что ты еще хочешь знать? Сплю ли я с ней? Трахаю ли я ее так же, как тебя? Нет, как тебя я трахал только шлюх, они и в половину не были такими страстными, как ты!

Шлюх? Он сравнил меня со шлюхой? Супер, еще один мудак.

Я встаю с дивана и направляюсь к лестнице, внезапно он дергает меня за руку, и я приземляюсь снова на диван. Он опрокидывает меня спиной на диван, нависает на до мной и берет правой рукой за лицо, сжимая мою челюсть до боли.