Одна в пустой комнате

«Когда жертве наступает пора умереть», – хором с Аркадием заканчиваем мысль.

Сейчас начнется симфония крика.

Это мой шанс. Я проберусь в комнату и прикончу Риту. Аркадий опять сопротивляется. Его тело трясется, и он сажает меня на место. Я борюсь с ним. Уговариваю… Бесполезно. Силой с Аркадием тоже не совладать. Остается ждать.

И я жду.

Я знаю, что как только девушка закричит, меня ничто не остановит. Аркадий впадет в свой ступор, и я поспешу на помощь в соседнюю комнату.

Крика все нет.

Если Рита и решила, что сегодня пленница умрет, все равно она не стала бы пропускать утреннюю симфонию.

Девушка еще жива. Я уверен. Или нет?

– Почему я не слышу крик? Кричи. Кричи! – доносится голос Риты из соседней комнаты.

Аркадий напрягает слух.

За стенкой Рита о чем-то беседует с жертвой. Аркадий прислоняет ухо к розетке. Но слов все равно не разобрать. Рита явно чем-то недовольна. Рита говорит, но ей никто не отвечает.

Слышу, как хлопает входная дверь, ключ проворачивается в замке. Похоже, Рита ушла.

Она приказала сидеть и ждать. Нельзя выходить из кухни, но я поворачиваю ручку и тяну дверь на себя.

Шаг за шагом Аркадий неуверенно проходит коридор. Останавливается возле штор-веревочек. Он не смотрит в комнату. Он не слышит крики, а это может значить, что картина ему не понравится. Возможно, ему уже предстоит расфасовывать по пакетам остатки очередной жертвы.

⁂

Аркадий стоит в коридоре, прислонившись к стене. Он уверен, что знает, что так сильно взбесило Риту. Вероятно, жертва мертва. Пленница, скорее всего, умерла сама. И Рите не довелось напоследок поистязать ее.

Аркадий проверяет входную дверь. Заперто. Рита закрыла на нижний замок, значит, скоро вернется. Он хочет успеть прибраться до ее возвращения и порадовать.

Я захожу в комнату. Кресло, в котором только что сидела Рита, валяется перевернутое на полу. Аркадий машинально поднимает и возвращает его на место.

– Ты кто? – раздается слабый голос из угла.

Аркадий замирает. Я хочу посмотреть в сторону матраса, но Аркадий не дает. Он поправляет кресло и выбегает в коридор.

– Подожди. Не уходи. Умоляю.

Аркадий не шевелится. Он тяжело дышит. Ему кажется, что тот голос может принадлежать только самому прекрасному существу на планете. Он в этом не сомневается.

Аркадий опирается спиной о стену. Он надеется, что девушка не догадается и решит, что он ушел.

Он стоит согнувшись. Прикрывает рот и нос рукой, чтобы она не услышала его дыхания.

Я наклоняюсь и выглядываю одним глазом через веревочки.

– Помоги мне. – Девушка не кричит. Она просто говорит. Похоже, плакать у нее попросту не осталось сил.

Я не отвечаю. Пытаюсь понять, что произошло. Аркадий же только что собирал шприцы. Использованные. Рита вколола ей препарат. Сомнений нет. Почему тогда инъекция не работает как обычно?

Почему девушка все еще жива?

– И почему ты не кричишь? – вырывается изо рта Аркадия вопрос.

Он прячется за стену в коридоре, кусает себя за кулак. Другой рукой бьет себя по голове со словами дурак-дурак, молчи.

– Я не знаю. Этим утром не болит.

Аркадий весь вспотел. Лоб блестит. Он трет ладони об штаны, но это не помогает.

– Тебе делали вчера укол? – заикаясь спрашиваю ртом Аркадия.

– Да.

Может, у нее выработался иммунитет? А может, Рита изменила состав или просто ошиблась в пропорциях.

– Ты меня отпустишь?

Аркадий делает короткий выдох. Его что-то тянет в комнату. В глубине его трусливой души я знаю, он хочет помочь, хочет спасти самое прекрасное существо на планете. И я этим пользуюсь, захожу в комнату.

Колени Аркадия трясутся. Чтобы не упасть, он опирается на спинку кресла.

– Отпусти меня.

Аркадий хочет все рассказать. Что он здесь ни при чем. Он непричастен к ее мучениям. Хочет объяснить, что он просто не может, что он не смеет помочь ей бежать.

– Я здесь такой же пленник, как и ты, – говорит Аркадий, а мне противно слушать его бесхребетное нытье.

– Но тебя никто не держит. Ты же не привязан.

Аркадий трогает себя за шею. И в самом деле, он не пристегнут к стене. Цепь висит в чулане.

Я подхожу ближе.

Аркадий встает на четвереньки на матрасе и мотает головой. Он хочет вскочить, побежать и спрятаться на кухне, а я продолжаю тянуться к девушке, хочу развязать ей руки.

Она забивается в угол.

Аркадий сопит, рычит. Он борется со мной. А я не уступаю. Лучше момента не придумаешь. Отпущу ее, и будь что будет. Справлюсь с Аркадием, тоже удеру, не получится – смерть не такой плохой из вариантов.

– Дай я развяжу, – говорю, а Аркадий брызжет слюной по сторонам, как бешеный зверь.

– Отойди. Не трогай меня.

– Я хочу!

Аркадий бьет себя в живот и сопит, как бешеный зверь.

– Умоляю, не надо!

– Я хочу тебя! – заставляю рот Аркадия произносить слова.

– Только не это. Пожалуйста! Прошу тебя.

– Я хочу тебя… освободить, – удается закончить фразу.

Аркадий хватает за ногу девушку и притягивает к себе. Она не может сопротивляться. Она слишком измотана. Я пытаюсь развязать узел. Аркадий рычит, хочет убежать и пристегнуть себя в чулане. Мне все труднее справляться с этим трусливым силачом.

Я понимаю, что сейчас мне не освободить бедняжку.