Одна судьба на двоих

- «Я тебя понимаю и не осуждаю, половинка моя прекрасная. Поэтому прошу одного – поделись со мной силами, а всё остальное сделаю сам. Время уходит. Сейчас или мы их или они нас, может чуть позже. Должно всё закончиться здесь и сейчас».

- «Я люблю тебя, братик, и всё понимаю. Прости за слабость. Действуй как считаешь нужным и бери всю мою силу без остатка».

- «Поставь метки на тех, кто в городе. Мне их не достать, я держу под контролем тех, кто рядом с нами. По меткам тех позже смогут обнаружить Братья. Начали».

Сергей Павлович и майор видели, как спустя минуту сначала забился в судорогах Антон, а вслед за ним и девушка. Парень через секунду обмяк, потеряв сознание, а его сестра, открыв глаза, залилась слезами, судорожно обнимая брата, словно желая слиться с ним в единое тело.

- Воды ему дайте. Как можно больше пить, – раздался хриплый прерывистый голос девушки и в ту же секунду мужчины заметались от кулера к паре, что лежала на откидной койке и обратно. Антон, в почти бессознательном состоянии, автоматически протягивал руку за стаканом воды и через пару секунд отдавал уже пустой.

Вскоре парень замотал головой, давая понять, что больше пить не хочет, зато его сестра прошептала, – «Пить», - и беготня снова возобновилась.

- Машине Два. Возобновить движение, – еле слышно прошептал Антон. – Николай. Мы почти всех уничтожили. Остался один, точнее одна. Это женщина, насколько понял. Её парализовало. Она в полукилометре от основной группы на опушке леса. Передай тем, кто будет осматривать трупы у дороги – почти под каждым граната или мина. Все на боевом взводе. Это были смертники – они знали на что идут…

Майор передал команду водителю на движение и машина, чуть заметно качнувшись, двинулась по намеченному маршруту, догоняя остальную колонну, а Николай стал передавать по команде информацию, что только что услышал от парня.

А парень с девушкой, так и не разомкнув объятий, затихли, провалившись в сон, но не прошло и несколько минут, как их обоих затрясло.

- Холодно очень, - пожаловалась девушка. – Я рук и ног не чувствую – всё замёрзло. Холодно внутри и снаружи. Пап, у тебя нет тёплого одеяла? Антон тоже окоченел, но он уже не чувствует, провалившись в небытие, а я вот держу его душу и сознание, но сил не хватает. Если он уйдёт, то и я вслед за ним. Прости, пап, но я без него жить не смогу. Холодно!!!

Сергей Павлович скинул с себя куртку, а потом и тёплый свитер, оставшись в тонкой футболке. Вслед за ним практически всё скинул с себя и Николай, видя состояние тех двух, что только что спасли жизь многим из его команды, а может и его собственную. Он по рации попросил водителя включить на максимум обогрев кунга, но этого явно не было достаточно. Потом, оглядев быстрым взглядом, чем можно ещё накрыть ребят, остановил глаза на газовой плитке. Быстро опустив её на пол, включил горелку на максимум и поставил под подвесную койку, положив сверху на подставки толстый стальной лист, который служил до этого столешницей маленького столика.

Повернувшись к Ярому, пояснил.

- Ребятам будет тепло, да и пожара не будет. Мы так раз делали, когда зимой машина сломалась далеко от Москвы. Сидели здесь впятером и ждали помощи, лишь изредка открывая дверь, что бы не задохнуться. Когда через три часа приехала техничка-эвакуатор, наши коллеги были в шоке – на улице за тридцать мороза, а тут выходим мы – все в тельняшках и мокрые от пота.

Ярый улыбнулся, не отрывая глаз от лица сына. Он видел, что детям работа далась тяжело – их подбородки были в крови от кровотечения из носа и искусанных губ, да и из ушей текла кровь, а глаза у дочери, когда та подняла голову, были красные от лопнувших сосудов. Что было с сыном, пока не видел, но, даже не смотря на свой страх за детей, не смел тревожить их странное забытьё.

Они лежали под кучей одежды с закрытыми глазами, очнувшись, но вида не подавали. Их тела уже согрелись. Особенно было приятно, что теплой оказалась сама койка, до этого холодная, жёсткая и неудобная.

- «Малыш. Мы живы?»

- «Живы, братик, живы. Даже способность общаться, к моему удивлению, не потеряли».