Одна судьба

— Мне кажется, — Стэн смотрит на конверт с таким видом словно я протягиваю ему ядовитую змею, — что все было бы гораздо проще, если бы вы могли поговорить откровенно и без недосказанности.

Как он смог понять все это? Я не была откровенна ни с ним, ни со Стейси. Последняя и по сей день настораживает меня, а Стэн — мы просто редко видимся, да и странно это. Пока.

— Было бы легче, если бы я не была беременна, мой парень и мой друг были просто людьми без сверхъестественных замашек, тогда бы мне просто не пришлось говорить многое и думать на несколько шагов вперед.

Я прикрываю глаза и качаю головой.

— Извини.

Я бы очень хотела быть одной из тех мамаш, что просят размять ноги перед сном.

— Скажи, как он?

— Нормально.

Мне многое хочется сказать Стэну, но я молчу. Я прекрасно осознаю, что все мои пламенные речи посвящены другому вампиру.

* * *

Раф так немногословен. Если кто и может посоветовать что-то, объяснить ему, то только другая женщина, однако, Стэн бы не стал советовать ему в собеседники Стейси. Любимая женщина напоминает ему фанатика и, если бы не отсутствие живота, то он подумал бы что рожает все-таки она.

— Так бывает, старина. Те, кого любим мы, иногда, не любят нас.

Раф кивает, опрокидывая себя очередную порцию виски. Он теплый, разбавленный растаявшим льдом и ужасно противный, но Раф пьет его, не морщась.

— Я не понимаю почему она ненавидит меня, а Стэн?

Этот вопрос поднимается хотя бы раз за вечер и слава Богу теперь звучит все реже. Кросби не обязательно отвечать на него. В какой-то момент он понял, что и сам начал испытывать неприязнь к женщине, которой дал крышу над головой, кров и защиту. Она обидела его друга, сделала его несчастным, но потом, это сошло на нет.

Раф сильный, и умный, и смелый. Он лучший товарищ на свете. Он обязательно встретит ту, что будет дорожить его чувствами, понимать и считаться с его мнением.

Стэн уверен, что Алекс не та самая.

Они ведь не видятся больше. Алекс не измывается над ним и не говорит гадостей. От этого правда не становится легче. Ведь она присутствует у Рафаэля в голове.

— Как она?

— Обычно, — говорит Стэн, но тут же исправляется. — Ест, пьет, читает книги, пытается помогать по хозяйству. На днях готовила какую-то ужасную лазанью и назвала это блюдом постапокалиптического дня.

Раф усмехается, вспоминая что-то такое, правда, потом вновь омрачается.

— Что говорит Стейси?

Раф даже не спрашивает у него, а интересуется ли она им. Зря. Стэн трогает уголок крошечного письма, что находится в кармане на его груди и видит воочию лицо девушки с зарождающимися в них слезами. Он не рассказывает Рафу о том, что она высматривает его каждый вечер, потому что кажется, что так будет лучше. Он не думает отдавать эту крошечную записку сейчас, ни когда-либо потом. Алекс быть может и права в своих терзаниях чувств и разума — так будет лучше поступить сейчас, чем это будет продолжаться бесконечность после.

— Что мы успеем, ведь роды начнутся не раньше, чем через шесть-семь недель.

— Должны.

Раф тянется к внутреннему карману куртки, доставая не большой конверт. Стэн удерживает себя от короткого смешка, что может восприняться другом совсем не так как следует. Он ощущает себя совой.

— Отдай это ей.

— Что там?

— Не большой подарок на свадьбу или на рождение, или для того, чтобы она не чувствовала себя зависимой от него или от вас. Или, на что-нибудь другое. О чем ты пообещал, что не скажешь мне.

Стэн и Стейси дали ему слово, что не расскажут о ее смерти.

— Раф!.. Ты знаешь это нас не напрягает. Мы теперь больше семья, чем когда бы то ни было, то ли будет, когда родится ребенок.

Его взгляд стекленеет, нет, такое ощущение, что наливается металлом.

— Главное, чтобы она и впредь чувствовала себя также.

Стэнфорд путается в мыслях. Кажется, что сейчас они говорят о двух разных людях. Он не может объяснить почему так. Как будто Раф знает больше него, но может ему просто мерещится после очередной пинты пива.

— Люди идут по пути наименьшего сопротивления. С чего ей вдруг усложнять себе жизнь?

Щека Рафа конвульсивно дергается, он чуть погодя кивает.

— Тебя стало клонить в философию, значит хватит и пора домой!..

Он показывает бармену, что Стэну больше не наливать. Кросби нисколечко не обидно за такую навязчивую заботу друга — они давно знакомы и Стэн каждый пропускает тот момент, когда хватит.

— Это пока. Ты погоди. Она очнется.

Раф идет к выходу, оборачиваясь на ходу.

— Отдашь в руки ей и только.

Он игнорирует проходящую мимо симпатягу официантку, так словно ее и не существует. Зря. Однажды ведь помогло. Раф медлит, возвращается и отдает ему еще кое-что.

— Чуть не забыл.

— Что это?

Стэн крутит в руках небольшой черный квадрат пластмассы и фольги. До него все никак не доходит что это.

— Флэшка. Хотел оставить себе, но думаю, что не надо.

Конверт на груди Стэна прожигает дыру, не хуже, чем радиоактивное открытие Складовской-Кюрри, но размером с Йорк. Но он держится. Изобретение ученых тоже ведь не сразу убило их. Он отдаст потом, после всего и Алекс сможет убедиться, что Раф не вспыльчивый дурак.

— Чек ведь на ее имя?