Одна судьба

— Им нелегко. Лизе пришлось легче, чем Паоло. Ее родные, как бы редко не общались с ее семьей в прошлом все-таки видят в ней просто девочку. Они очень похожи с теткой, куда больше, чем ты можешь предположить.

— Она и есть просто девочка. У нее такой же скверный характер?

Алекс подкладывает руки под щеку, на миг опустив глаза и горестно вздохнув при этом.

— Хочется лечь на живот, — объясняет она просто. — Всегда! Но не получается, внутри как будто шар для боулинга и поясница болит.

Ему хочется дотронуться до нее, но Алекс, заметив его желание, показывает одним только взглядом что не стоит.

— Она пока на домашнем обучении, посещает только некоторые занятия. Психолог посоветовал им вводить ее в коллектив постепенно.

Раф ложится на спину, подкладывая под голову руку. Мозг наконец-то свободный от прежних ежевечерне мучавших его мыслей дает команду расслабиться.

— Паоло хуже. Мало того что за него некому заступиться, так он еще и смуглый. Британцы не признаются в этом некогда, но у них отложилось в подкорке сознания, что все, кто чуть темнее их по цвету кожи должны служить им. Прибавь к этому то что он «популярен» ведь его показывали по телеку с речью, а еще то, что он с материка.

Алекс мрачнеет, поворачивает лицо вниз, вжимается им в одеяло, комкая его, и испускает тяжкий вздох. Рафаэль понимает ее, но надо было делать что-то раньше, но он считает, что сейчас-то как раз сейчас все идет так как надо.

— Раф, мы должны забрать его! — говорит она глухо. — Он не заслужил всего этого.

— Нет, Алекс. Только не сейчас. Это будет слишком подозрительно.

— Ну и пусть! Хуже уже не будет!

— Будет. Мы умолчали про детей сегодня. Я сказал, что мы просто подобрали их на одной из стоянок. Пусть они будут не причём и сейчас. Алекс! Прежде чем ты перебьешь меня!

Она поднимает голову, не долго смотрит на него сердито, но быстро кивает, соглашаясь с его требованием дать договорить ему.

— Не бывает детей вампиров! Никто не обращает таких маленьких людей, никто не станет ждать, когда они повзрослеют!

Алекс поняла, вытирая влажные виски. Раф рассматривает ее лицо в течение еще нескольких секунд, замечая выражение решимости, что застыло в них, но решает, что пока не стоит беспокоиться за это. Она сейчас и о себе толком позаботиться не может, что говорить о том, чтобы взять и предпринять что-то.

— За домом будут наблюдать? — говорит Алекс изменившимся голосом, отодвигаясь от него.

— Не только, периодически они будут справляться о твоем здоровье, — начинает он, тяжело вздыхая. — Я попросил о небольшом одолжении своего хорошего друга. Помнишь ту девушку в пурпурном костюме?

— Как тут забудешь? — говорит она тихо.

Слышится ему в ее голосе тщательно спрятанная неприязнь и он не может понять, когда Алекс успела проникнуться антипатией к Керриан. Бристоль не делит вампиров на новых и старых, ей нет дело до того, кто с кем воюет, и она дружит с теми кто ей нравится, не придавая значения общему политическому курсу.

— Так что там эта девушка, Керри, кажется?

— Она останется здесь, чтобы присмотреть за тобой. Чтобы ничего не произошло ни с тобой, ни со Стейси, ни с ребенком.

— А Кросби?

Он ему нужен там. Стэнфорд — врач и Рафаэлю больше, чем наверняка понадобится его помощь. Мужчина замечает ее встревоженный взгляд, Алекс громко сглатывает.

— Раф! Под всеми вампирами ты ведь не имеешь ввиду и Джейка? Он здесь совершенно не причём! Ты знаешь это. Джейк помогал людям и никуда не лез.

Он молчит и, положа руку на сердце предпочел бы, чтобы под словом «все» имелось ввиду именно это, но это мелкие мысли. Детские. Всегда хочется, чтобы было, как проще и получалось так как хочется, но так увы не бывает. Ни в его мире. Он очень боится скорого будущего. Он пасует перед однажды принятым решением. Участь Алекс и его собственная роль во всем этом пугает его. Он готов примириться с ее счастьем, но не со смертью.

— Раф! Ты ведь сказал им об этом? Говорил?! Отвечай!

Рафаэль только вздыхает в ответ, закрывая глаза и как можно спокойнее проговаривая:

— Ты сделала все самостоятельно. О нем мы не говорили, речь шла о Дереке, Карен и ее дружках. Всех тех, кого обратил Дерек. Все будет хорошо с твоим Джейком. Они…

Она поднимается, глядя на него с высока.

— Я хочу! Ты слышишь меня! Я хочу, чтобы ты привез его сюда! Чтобы он был здесь!

Она раскачивается на неровной поверхности матраса, грозясь упасть на него или на пол.

— Алекс!..

Он пытается остановить ее, успокоить хоть сколько-то, чтобы не было сказано лишнее.

— Если с ним что-нибудь случится я никогда не прощу тебя, Хеллингер!

— Алекс!..

Это уже сказано. Но Раф знает, что может быть много хуже и пытается предотвратить хотя бы это. Он знает, что разозлится почти что наверняка. Раф будет злится на собственное бессилие и ее упрямство!

— Никогда! Это его ребенок. Я люблю его и хочу, чтобы он был здесь! Вместо…

Вот оно! Это свершилось. Цветок боли и злости расцветает в нем, и он не в силах остановить это.

— Меня? — интересуется он, едва сдерживаясь.

Алекс закрывает глаза, делая несколько судорожных вздохов.