Одна случайная ночь

– Я не вписываюсь в их компанию. А это девчонка – Гвен – меня ненавидит.

– Что за Гвен? – хмурит брови Мейси и я рассказываю о ней.

– Она что, типа запала на него?

– Похоже на то, – вздыхаю я, вспомнив слова предупреждения блондинки из женского туалета. – Сегодня, когда я была в уборной, столкнулась с одной девушкой. Ее подруга раньше встречалась с Диланом. Она предупредила меня на его счет. Сказала, что он постоянно меняет девчонок.

Она выразилась не именно так, но дословно повторять я не стала.

– Брось, Руби, неужели ты станешь слушать незнакомую девицу? Откуда ты знаешь, что она не сказала так специально? Может у нее зуб на Дилана из-за ее подружки, или она сама на него запала?

Я понимаю, о чем говорит Мейси и хочу, чтобы этому действительно нашлось объяснение, исключающее одну вещь: Дилан просто падкий на девчонок кобель.

– Не думаю, что она на него запала, – сомневаюсь я. – Она была очень расстроена и плакала из-за какого-то парня.

– Ну вот тебе и ответ! Мы, женщины, когда нам разбивают сердце, можем стать фуриями.

– Может ты и права, – все еще сомневаясь, вздыхаю я.

Надеюсь, та девушка ошиблась и Дилан вовсе не такой.

ДИЛАН

Эллиота нахожу в бильярдной. Они с Сэмом играют в пул. Почти уверен, что это его рук дело и если он думает, что я стерплю это дерьмо молча, то ошибается.

– Думаешь, это смешно, да?!

Налетаю на Эллиота, хватаю за ворот футболки и толкаю с силой, которая не дает ему упасть, но заставляет покачнуться. Он значительно массивней меня, но там, где он берет силой, я возьму ловкостью.

– Для чего ты это сделал?!

Я подступаю к нему, сжимая кулаки в диком желании съездить ему по роже. Мы всегда были негласными соперниками, хотя открыто никогда не конфликтовали.

До этого момента.

– Что, Паркер, твоя маленькая подружка тебе не дает, вот ты и бесишься? – глумится Эллиот, восстановив равновесие.

– Эй, вы чего? – недоумевает Сэм, но мы с Эллиотом не обращаем на него внимания.

– Закрой, нахрен, свой рот!

Я чуть не рычу, а Эллиот смеется, и, не сдержавшись, я бросаюсь на него, но Картер, появившийся в комнате, обхватывает меня в кольцо и не дает добраться до этого придурка.

– Какого черта, Дил?! – кричит Картер, усиливая хватку из-за моих попыток вырваться. Но это Картер – я не стану с ним драться.

– Он взял мой телефон и от моего имени написал Руби! – не спуская горящих глаз с Эллиота, выплевываю я.

Эллиот кривится в ухмылке, но держится на расстоянии.

– Это была шутка, Паркер. Не выпрыгивай из штанов. Или ты из-за чего-то не хочешь, чтобы твоя подружка с нами общалась? Ты что, стесняешься ее? Или боишься, что кто-то из нас понравится ей больше?

Он лыбится, находя себя еще тем шутником.

Я смотрю на него с отвращением.

– Да пошел ты!

– Ты это сделал? Нахера? – с открытым осуждением спрашивает у Эллиота Картер.

Тот дергает плечом.

– Почему нет? Дилан очень не хотел ее нам показывать. А мне она даже понравилась, думаю, что займусь ею.

Ему не надо было говорить этого. Мне ничего не стоит разорвать хватку Картера, так как он успел ослабить ее. Эллиот не успевает увернуться, и мой кулак попадает ему в челюсть. Впрочем, почти тут же мне прилетает ответ, и мы еще по паре раз бьем друг друга, пока Картер, Сэм и другие парни, примчавшиеся на шум, не разнимаю нас.

– Только, блядь, попробуй тронь ее! – Я дышу как паровоз, и у меня из ушей едва ли не пар валит. Адреналин несется по крови, красная пелена застит глаза. Не помню, когда ощущал такую ярость.

– А то что? – скалится Эллиот. – Считай это оплатой долга за Кесседи. Да, Кесседи – помнишь как трахнул ее, хотя знал, что девчонка была моя? – заметив непонимание на моем лице, бросает Эллиот.

Сэм и Логан держат его, хотя не сомневаюсь, что если бы хотел, он бы вырвался.

Вспоминаю Кесседи: это было больше двух лет назад! Мы встречались с ней несколько раз, секс был неплох, но девчонка оказалась слишком напористой и я слился.

– Держись подальше от Руби, – повторяю я с предупреждением, но вызов в глазах Эллиота почти не оставляет на это надежды.

– Все, хватит, расходимся.

Картер хлопает меня по плечу, и я позволяю ему увести меня из бильярдной.

Все еще кипя, врываюсь в свою комнату, а он не отстает.

– Мудак, блядь! – Я пинаю мусорное ведро для бумаг и, сцепив руки за шеей, вышагиваю по комнате.

– Но насчет Кесседи он был прав, – спокойно заявляет Картер.

Я одариваю его сердитым взглядом.

– Кесседи сама ко мне пришла, – напоминаю я. – Эллиот ее не интересовал. Я не пытался затащить ее в койку.

Это слабое оправдание и мне это известно. «Братья» не уводят девчонок друг у друга. У Эллиота, возможно – возможно! – есть причина злиться на меня, но Руби не должна отвечать за это.

– И все же, – замечает Картер.

Хочу начать возражать, но плюю на это. А, похрен, может я и облажался. За четыре года в Итаке я много хрени натворил, только не хочу, чтобы это отражалось на Руби.

Запал начинает отпускать, и я чувствую, как отдаются ноющей болью места на лице, в которые мне прилетело от Эллиота.

– Блядь! – ворчу себе под нос, любуясь в зеркале расцветающим фингалом и разбитой губой, уже распухшей.