Одна программная ошибка (СИ)

-Но мы отвлеклись, - вернул разговор в прежнее русло Вик, давая понять, что проблема психического состояния отдельных субкультур на сегодня закрыта, - я тоже не слишком в восторге от некоторых выкрутасов Дрона, но посмотри на ситуацию с другой стороны: в нашем отряде четыре человека (не будем вдаваться в подробности и расы): воин - Цу, целитель - ты, паладин - Кристя, ассасин - я, и ты знаешь, что этого мало. У нас, получается, огневая мощь делается на прямых атаках Цу и Кристины, плюс я - быстрое и внезапное нападение. Нам нужны лучник или маг, а лучше и тот, и другой. Специальность Дрона- магия, так что я не вижу причин оставлять его в стороне.

Миша тяжело вздохнул и покачал головой.

-С таким другом нам и противников не потребуется - сами себе харакири сделаем...

-Ты преувеличиваешь.

-Сам же потом первым взвоешь!

А мне оставалось только сидеть и гадать, о ком же они говорили... Уж не о том ли парне-ангеле говорил Виктор, ну, тот самый, которого я ещё за посланца Рая приняла?

Ох, кто знает, кто знает...

Но чувствую лимит неприятностей на наши бедовые головы ещё не исчерпан.

Глава 16 Подстава подается непосредственно перед едой

Знаете, с каждым прожитым днем все сильнее задумываюсь над тем, что, может, в гадалки пойти? Или на крайний случай в экстрасенсы. Почему? Потому что мое чутье на беды и прочую пакость если не феноменально, то велико.

Первое, что меня насторожило - затишье в пятницу, если не считать разговора с Риной и случайно подслушанных новостей у Виктора и Миши, то ничего более в тот день не произошло. К слову о пятнице, с Риной я так и не успела переговорить после уроков: её утащила учительница по танцам, если не ошибаюсь, у них там, то ли ансамбль, то ли группа, и они скоро выступают (отсюда никакой жалости к просьбам дать поговорить ещё пять минут). Созвониться у нас тоже не получилось, а потому я почти весь вечер пятницы и субботы просидела с книгой в руке.

Конечно, можно (и даже нужно) было зайти в "Нового героя" и разобраться с текущими проблемами, например, выбраться-таки из этой чертовой пустыни... Но как вспоминала, что там меня ожидал с распростертыми объятиями Рю, готового придушить меня за все то хорошее, что успела натворить (а списочек становился все длиннее и длиннее), и желание зайти в игру неизменно пропадало.

Но с другой стороны в этом был и положительный момент - не только за компьютером время стала проводить: пару новых книг прочла (чем была неизмеримо довольна). В школе тоже ничего особенного больше не происходило, было даже немного грустно... И боязно - что-то вот-вот должно было случиться.

Спокойная и мирная жизнь продержалась недолго, до вечера воскресенья - как прошел сам день, хоть убейте, не помню: почти все события прошли как бы мимо моего сознания. Но, в отличие от этого, хорошо помню вечер, который мне бы лучше забыть и не вспоминать, но чего не дано - того не дано.

Присев часов этак в восемь за стол, я минут пять медитировала над клавиатурой и верту-очками: передо мной стоял вопрос, играть или не играть? Совесть решительно шипела, что нужно - в конце концов, я сама втянула себя же в эти неприятности, да ещё и другие люди из-за меня пострадали (считай - Рю), а я, чуть что, сразу в позу рыбки - и в кусты, прятаться. Нет, товарищ, нет! Так дело не пойдет! Надо идти и принять свою дозу дегтя на сегодня (итак, считай два дня избегала лечебно-травмирующих процедур).

Но неизменное чувство самосохранения негромко, но весомо шептало, что эта доза негатива может стать для меня последней, особенно, если Рю будет в плохом настроении (хотя, когда оно у него бывает хорошим?!).

С печальным вздохом я отложила верту-очки в сторону, до лучших времен, если они когда-нибудь настанут. Свое сердце я на сегодня отдала новой книге, которую я давно (читай, незадолго до спора с Викой) заказала по интернету. Подхватив книгу, я ушла в зал, где сидели мои дорогие родители: папа смотрел новости, держа в руках какую-то книгу про евреев, а мама, поглядывая то на экран, то на отца, печально качала головой.

Папино отношение к евреям - это отдельная семейная история: мало того, что чуть что говорит, какие они, дескать, нехорошие люди, так ещё и всякого непонравившегося ему человека подозревает в дальнем родстве с этой нацией. И сколько мы с мамой не говорили ему, что это не этично, он от нас лишь отмахивался и говорил, что это он так в шутку высказывается. Нам оставалось лишь вздыхать: у нашего папы трудно понять, где начинается истина, а где кончается шутка.

-О! Опять про взятки чиновникам говорят! - громким, лихим голосом выдал папа, решительно указывая в сторону экрана, и там, действительно, опять обсуждали какой-то скандал и последовавший за ним судебный процесс, - развелось этаких товарищей в наше-то время... А все из-за чего? Из-за того, что все они - ЕВРЕИ!

Мама покачала головой, а я лишь протянула грустным, даже отчаявшимся голосом: