Одна ошибка

В широко раскрытых глазах Сони зрачки потемнели, и их накрыла пелена сладострастия и безмерного наслаждения. Тихо постанывая, она задвигалась в такт его движениям.

Дикие стоны вырывались из груди Камала. Он яростно врывался в её податливую плоть. Рычал, как изголодавшийся зверь, и вновь и вновь вонзался так глубоко, что Сони сладко вскрикивала в ответ. Каждый её вздох, стон, вскрик заводили его еще больше. Кровь бурлила во всем теле и накатывала мощным разрядом.

Она впивалась ногтями в его плечи. Выгибалась ему на встречу и вновь вжималась всем телом. Еще движение и он взорвётся, сливаясь с ней в потоке наслаждений…

Но нет!

Он еще не насытился её стонами, что туманили его разум. Он еще не готов разжать свои объятия!

Остановился и посмотрел ей в глаза. Дал возможность откатить назад наслаждению, что набирало обороты, как в ней, так и в нем самом.

Камал со стоном зарычал и выдохнул ей в губы:

— Стони, милая… громче… стони для меня…

Сони жалобно заскулила. Заёрзала под ним. Теснее вжалась, прижимая и обвивая всем телом. Сгорая от желания стать еще ближе. Хотя еще ближе и теснее уже было невозможно! Каждый изгиб дополнял рельеф другого. Словно собранная мозаика соединилась в одно единое произведение. Расколотые половинки соединились и сомкнулись в одно целое…

Впиваясь ей в губы жадным поцелуем, он поглощал её вздохи и стоны.

Резким движением руки Камал посадил Сони к себе на колени, и она обвила его ногами, как лианы, сцепив руки на его шее. Их глаза встретились, полные страсти и желания, не требовалось никаких слов. Ощущения, дыхания, прикосновения, движения в такт, все само собой продвигалось по естественной колее. Каждое прикосновение эхом отдавалось в партнере, как во времена Адама и Евы, когда природа сама наделяла партнеров чувствами наслаждения, где движения в такт были дарованы природой матерью.

Дыхание Сони участилось, а движения стали более интенсивными, откинув голову назад, она издала хриплый стон. Всё её тело натянулось в одну тугую струну, причиняя сладкую боль. Сони была на грани оргазма, разрядку которую он никак не дарил ей.

Оттягивал! Дразнил! Доводил до безумия! Заставлял дико стонать! Кричать и безмолвно молить! Ловить отголоски неги и вновь блуждать в мучительном ожидании…

Тело Сони сотрясала мелкая дрожь, а дыхание было прерывистым. Судорожным! Рваным!

Тяжело дыша, Камал осторожно уложил её на спину и глубже вонзил свою плоть. Глубже и глубже он таранил и врывался в своеобразном ритме.

— Да!.. — хрипло зарычал Камал, — Вот так, милая… еще…

Сони лишь страстно вскрикивала. Изгибаясь ему навстречу, хаотично лаская его плечи, спину, проникая в копну волос и жарко прижимая его к себе.

Его глухие стоны вторили её прерывистому дыханию.

Он ускорил ритм.

Камал безумно натягивал и проникал всё глубже и глубже. А Сони срывала голос от криков наслаждения.

В порыве страсти Сони вонзила коготки, царапая спину Камала, и протяжно застонала. Мощный оргазм разлился по всему телу Сони. А Камал, рыча, продолжал врываться в неё, догоняя и взрываясь яркими вспышками, в судорожных сжатиях, изливаясь потоком наслаждения в её лоно. При этом продлевая сладкую агонию в ней, растапливая её по всему телу Сони.

Блаженство и удовлетворение сладко протекало по венам, но напряжение внизу живота не желало отпускать и слегка пульсировало, проявляя признаки желания, требуя продолжения.

Периодически постанывая Сони задрожала, ощутив, как конвульсивно сжались стенки влагалища, втягивая член внутрь себя. Камал в ответ громко застонал. Удовольствие пронеслось по всему его телу и Сони ощутила его дрожь. Жар пронесся молниеносно до кончиков пальцев одновременно у обоих, и они превратились в один единый оголённый нерв. Каждый из них откликался на жаркие прикосновения другого. Прижимаясь друг другу, они судорожно дрожали в объятиях. Дышали и стонали в унисон. Биение сердец превратилось в одно единое, как стук гонга. Единый пульс. Отрываясь друг от друга на доли секунды, они вновь тесно вжимались и продолжали чарующий танец двух тел. Где движения в такт сливались в единый ритм. Все точки соприкосновения. От губ до средоточий мужского и женского. Инь и янь!

С триумфом Камал вжимал её тело в кровать и впитывал каждый её вздох, источающий восторг. Она, как оголённый нерв, продолжала вздрагивать всем телом от каждого его прикосновения. Он словно превратился в один единый механизм, что доставлял ей неимоверное удовольствие. Каждой своей клеточкой она ощущала его и продолжала содрогаться в конвульсиях оргазма.

Никаких слов. Только тяжелое дыхание.

Слов просто не осталось.

Разговор тел сказал всё необходимое. Не было желания нарушать умиротворенную тишину. Тишину и покой на сердцах обоих.