Одиссея крейсера «Варяг»

       С палубы начинала доноситься пока еще нестройная песня "Варяга" (запомнили, черти, зря, что ли, утром полчаса потратили на разучивание, хотя мелодию все же, пожалуй, перевирают, как и слова в паре куплетов) постепенно подхватываемая остальной командой. Блин, а может, с песней до боя не стоило заморачиваться? Воодушевление - вещь хорошая, но одновременно петь и кидать сорока с лишком килограммовые чушки шестидюймовых снарядов - ведь не хватит дыхания же! Впрочем, пока "летают мухом": мужики здоровые, жилистые. Посмотрим, что будет дальше, после первых попаданий в нас...

       Так, накликал, подумалось Рудневу (лже- не лже-, уже все равно, за прошедшие сутки он уже сам перестал разбирать, где его мысли, а где те, что шли от личности его "альтер эго") при виде вставших у борта "Варяга" нескольких водяных столбов: "Нийтака" с "Нанивой" решили активно включиться в игру и открыли огонь по "Варягу", предотвращение прорыва которого и являлось главной задачей Уриу.

       Похоже, что "Корейца" японцы собрались оставить на десерт, ведь с его скоростью спастись бегством он не мог. Но его героический экипаж и не помышлял этого сделать...

Глава 8. Момент истины.

       Рейд Чемульпо, Корея. 27 января 1904 года.

       Игры кончились. "Кореец" шел в свою последнюю атаку, да и сам "Варяг" наконец-то попал под обстрел оппонентов. Следующие полчаса должны показать, выйдет ли хоть что-нибудь из затеи бывшего форумчанина, или судьба "Варяга" и правда исторически предопределена на 110 %.

       "Асама", даже с выведенной из строя артиллерией главного и среднего калибра, оставалась весьма беспокойным соседом. То одно, то другое орудие противоминного калибра[21] оживало и считало своим долгом выпустить так много снарядов в "Корейца", как только могло успеть до своего подавления. С ними азартно перестреливались расчеты ПМК самого "Корейца", и двух его бортовых 107-миллиметровок. В этой дуэли на стороне "Корейца" было одно немаловажное преимущество - по тактическим воззрениям того времени для ПМК единственным подходящим снарядом считался бронебойный, без разрывного заряда. Так что многочисленные попадания с "Асамы" пока оставляли красивые, но достаточно безобидные пробоины в бортах "Корейца". Затопления через дырки диаметром 75 миллиметров пока контролировались с помощью заранее заготовленных из снятого рангоутного дерева пробок.

       Зато в ответ с канлодки прилетали нормальные 107-миллиметровые снаряды, которые даже при близком попадании стабильно глушили прислугу орудий разрывами и корежили их самих осколками, отбивая у японцев желание и, главное, возможность пострелять.

       Увы, вечно это продолжаться не могло, рано или поздно трехдюймовый снаряд просто по теории вероятности обязан был залететь в машинное отделение канонерки. Здесь уже работала не баллистика, а статистика. Для того ведь и создавались эти длинноствольные скорострельные орудия! При попадании в миноносец их снаряд должен был пройти сквозь метр угля и пробить паровой котел или повредить машину. По степени защиты силовой установки "Кореец" принципиально от миноносцев, увы, ничем не отличался.

       И, наконец, какому-то отчаянному японскому комендору на "Асаме", упорно не желающем признавать факт ее неизбежного утопления, подфартило. Выпущенный им трехдюймовый снаряд пробил борт "Корейца" и навылет прошил один из котлов.

       Носовая кочегарка наполнилась паром, скорость должна была в ближайшем будущем упасть минимум вдвое. По орудию, так некстати проявившему снайперские качества, отстрелялись из двух револьверных пушек Гочкиса, но даже если узкоглазого снайпера и достали, он мог представляться богине Аматерасу с чувством выполненного долга.

       У Беляева остался последний шанс попытаться напоследок достать "Чиоду". Глядя на клубы пара, поднимающиеся из светового люка машинного отделения, он прекрасно это понимал. Сокращенная смена кочегаров не сможет долго поддерживать достаточно паров для хорошего хода, а с учетом того, что половину из них неизбежно обварило...

       Превозмогая боль в правом плече, из которого потом на "Паскале" извлекут пять осколков, он решительно повернул штурвал влево, намереваясь в этот раз пройти впритирку к "Асаме", сейчас каждый кабельтов на счету, и толкнул рукоятки машинного телеграфа на "Самый полный вперед".

       - Комендоры! Братцы! Это наш последний шанс показать японцам, на что способен наш старик "Кореец". Мы теряем пары, угольная яма левого борта и форпик берут воду. Но пока мы еще можем стрелять и попадать, мы должны сражаться! Не промахнитесь, ребята. Не посрамите! Не надо стараться выстрелить раньше "Чиоды", надо выстрелить точнее неё!

       Против ожидания командира, левая погонная восьмидюймовка разрядилась в корму отходящего японца сразу после того, как он оказался в ее секторе действия.

       "Вот, зараза, - подумалось Беляеву, - ну как можно было еще доходчивей объяснить, что надо попасть обязательно, а? Видать, сдали нервы у наводчика".