Одинокий отец познакомится

Марк зевнул, полюбовался на спящую девушку, рассуждая, что же такого есть в ней, что его тянет к подарку и телом и душой? Да, она красива, но он видал женщин красивее, она милая, стеснительная, наивная, но эти качества никогда его не привлекали. Смелая, отчаянная, не глупая. И независимая. Какие бы рамки и ограничения он не пытался ей очертить, девчушка с успехом из них выскальзывала. А еще она любила его детей. Любила такими какие они есть, со всеми их недостатками. И просто… просто она была живой. Именно живой, теплой, родной. И очень возбуждала Марка. До безумия. Вот и сейчас он не удержался и поцеловал оголенное плечико и тут же скривился от пронизывающей боли в свежей ране. Надо же так глупо подставиться под зачарованный нож!

Марк осторожно лег рядом с Лорен и закрыл глаза. Тот же час в голове зашумели голоса. Замок жаловался хозяину на крикливых ласточек поселившихся в правом крыле, на дикий виноград закрывающий северную сторону, на шумных горгулий, на любопытных воронов летающих над замком.

А вот с этого места подробнее…

Когда Лорен проснулась герцог сидел в кресле и поигрывал остером. Магический кнут в его руке постоянно менялся, превращаясь то в короткий хлыст, то в семихвостую плетку, то в гибкий стек. Выглядело это устрашающе.

— Доброе утро, сеньор, — произнесла девушка.

Остер наконец определился с желаниями хозяина и превратился в широкую черную ленту. Марк молча встал и подошел к лежащей Лорен, поставил на кровать одно колено, склонился и властно поцеловал девушку в губы. Затем, не говоря ни слова, обвил одно запястье лентой и привязал его к резной спинке кровати. Поцеловал кисть.

— Просто доверься. — Проложил дорожку по руке к плечу, поцеловал в губы и дальше — шея, плечо, рука. — Узлов нет, ты легко сможешь освободиться, если захочешь. — Губы нежно коснулись кисти, перецеловали каждый пальчик, мягкая лента обвила второе запястье. — Закрой глаза. — Еще одна лента накрыла глаза, а мужские губы накрыли чуть приоткрытый рот.

Он чувствовал, что Лорен пытается что-то сказать, но не позволял ей.

— Ни слова. Тсс… — Палец провел по губам. — Ни слова.

Марк повторил ритуал с лентой, но на этот раз с лодыжками. Какие изящные узкие ступни. Провел ладонью по ноге, поцеловал колени, поднялся вверх, нежа поцелуями бронзовую кожу, и завладел розовеющим в полумраке комнаты соском. Он чувствовал, как от ласк он твердеет и становится больше, как сильно стучит сердце девушки, как она чуть дрожит под его ладонями ласкающими вторую грудь. Он целовал ее неторопливо, медленно, чувственно. Ласкал ртом и руками, и сам получал огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие когда тело под его ладонями выгибалось навстречу, а с губ его жертвы срывались тихие стоны.

— Как много ты не знаешь о себе, девочка моя.

Рука заскользила вниз к тонкой полоске мягких волос, Лорен перестала дышать, но подалась навстречу, когда уверенные пальцы нагло, но нежно вторглись в сокровенное и такое желанное. Он опустился между ее ног и приник губами к запретному, наслаждаясь звуками тихий стонов и рваного дыхания.

— Ну же, кончи для меня, девочка.

Она выгнулась ему навстречу, дернулась, вскрикнула. Марк улыбнулся, удерживая ее за бедра не давая отстраниться, одновременно мучая и даря наслаждение…

Щеки Лорен пылали, когда он снял повязку с ее глаз и прильнул к чуть припухшим губам.

— Если бы боги не хотели, чтобы двое в постели получали радость, они бы не позволили нашим телам испытывать оргазм. Но раз мы созданы такими, то не стоит стесняться удовольствия. Ты так прекрасна, Лорен. Невинная и страстная. Желанная и недосягаемо далекая.

Ленты сами соскользнули с тела девушки и превратились в остер, который исчез в руке магистра.

— Думаешь, молодой ворон сможет сдерживать себя, так как сдерживаю я?

Марк тихонько рассмеялся, увидев смущенное лицо подарка и вышел в ванну, чтобы не смущать ее еще больше.

В душе он сбросил на пол халат и включил воду.

— Мне тридцать шесть лет, а я дрочу в душевой кабинке, словно мне четырнадцать…

Когда Марк вернулся в комнату девчонка успела одеться и застелить постель. Она стояла у окна одновременно смущенная и лукавая.

— Девочка моя, ты прекрасна.

Марк опустился в кресло, в его руке появилась мягкая щетка для волос. Лорен улыбнулась и сделав короткий шаг села у него в ногах, подставив голову под расческу. Герцог провел щеткой по волосам и подумал, что все же он фетишист. Но судя по тому, что Лорен даже дышать стала едва слышно, ей это тоже нравилось.

— Дон Марк, а отчего вы вспомнили о колдуне? И Винсент вчера тоже бубнил.

Марк задумался, пропуская между пальцами шелковистые пряди. Значит и Вин почувствовал угрозу исходящую от молодого и рьяного ворона. Сколько ей можно сказать, чтобы не испугать и не оттолкнуть? И как она воспримет эту новость? Маленький смелый птенчик.