Читаем Одинокий голубь полностью

Лорена сидела со своим обычным отсутствующим видом. Ее пышные и мягкие белокурые волосы разительно отличали ее от большинства местных женщин, чьи волосы напоминали бечевку, которой затягивают седла. Несколько впалые щеки придавали ей особое очарование. Август по опыту знал, что женщины со впалыми щеками опасны. Его обе жены отличались пухлыми щечками, но не обладали достаточной устойчивостью в отношении местного климата. Одна умерла от бронхита на второй год после замужества, вторую унесла корь через семь лет. Лорена очень напоминала Августу Клару Аллен, которую он больше всех любил, да и продолжал любить. Только Клара всегда смотрела прямо и с интересом, тогда как взгляд Лорены уходил в сторону. И все равно что-то в ней напоминало ему Клару, которая предпочла выйти замуж за надежного торговца лошадьми.

– Черт возьми, Диш, – сказал он, подходя к столу. – Вот уж не ожидал увидеть тебя не у дел в это время года.

– Одолжи мне пару долларов, – попросил Боггетт. Не пойдет, – ответил Август. – С чего бы это мне давать в долг бездельнику? Тебе бы сейчас перегонять скот.

– Я как раз на той неделе и собираюсь этим заняться, – проговорил Диш. – Одолжи мне два доллара, я тебе осенью отдам.

– Если ты не потонешь, не попадешь под копыта или тебя не повесят за то, что ты кого-нибудь пристрелишь, – заметил Август. – Нет уж, сэр. Слишком рискованно. К тому же ты ведь хитрец, Диш. Скорее всего, у тебя эти два доллара есть, ты просто не хочешь их тратить.

Липпи закончил концерт и присоединился к ним. На нем был коричневый котелок, который он подобрал по дороге в Сан-Антонио несколько лет назад. Или его сдуло с головы кучера почтовой кареты, или индейцы захватили какого-то странствующего коммивояжера и пренебрегли его шляпой. По крайней мере, объясняя причину своего везенья, Липпи придерживался именно этих двух версий. С точки зрения Августа, шляпа выглядела бы лучше, чем сейчас, если бы ее два года носило ветрами по прерии. Липпи надевал ее только тогда, когда музицировал. Если же он играл в карты или занимался своей дырой в животе, то зачастую использовал ее в качестве пепельницы и иногда забывал вытряхнуть пепел, прежде чем надеть ее снова на голову. На голове у него осталось всего несколько прядей волнистых волос, так что от пепла их общий вид не ухудшался, но это было лишь небольшой частью надругательств, которым подвергалась шляпа. Она часто служила Липли подушкой, и на нее было в разное время столько выплеснуто всего, что от одного ее вида Августа тошнило. 

– Она напоминает жвачку бизона, – говорил он. – Из шляпы не следует делать ночной горшок, знаешь ли. Я бы на твоем месте ее выкинул.

Липпи[от lip-губа] прозвали так потому, что по размерам его нижняя губа напоминала клапан пристежной сумки. Он мог заложить за нее достаточно пищи, чтобы протянуть месячишко. Как правило, губа жила своей собственной жизнью в нижней части его лица. Даже если он сидел тихо, разглядывая карты, губа колыхалась и извивалась, как будто на ветру. Оно и в самом деле так было. У Липпи что-то не ладилось с носом, так что он всегда дышал широко открытым ртом.

Неизбалованной Лорене потребовалось время, что бы привыкнуть к тем звукам, которые Липпи издавал при еде. Ей даже однажды приснился сон, будто какой-то ковбой подошел к Липпи и пристегнул его нижнюю губу к носу, как будто то был клапан кармана. Но ее отвращение не могло сравниться с возмущением Ксавье, который внезапно прекратил вытирать столы, подошел к Липпи и сорвал шляпу с его головы. Ксавье пребывал в плохом настроении, и все его лицо тряслось, как мордочка у пойманного в ловушку зайца.

– Позор! Я эту шляпу не позволять! Кто может есть? – сказал Ксавье, хотя никто даже и не пытался есть. Со шляпой в руке он обошел бар и выкинул ее за дверь. Когда-то, еще мальчиком, он работал посудомойщиком в ресторане Нового Орлеана, где столы были покрыты скатертями, что казалось ему признаком самого большого успеха. Каждый раз, когда он смотрел на грубые столы в «Сухом бобе», он ощущал себя не удачником. На столах не только не было скатертей, но их поверхность была настолько шершава, что, проведя по ней рукой, вполне можно было засадить себе занозу. К тому же столы были лишены приятной округлости, поскольку ковбои имели привычку обстругивать их ножами, так что со временем целые куски столов улетучились, и большинство их выглядели асимметрично.

Перейти на страницу:

Все книги серии Одинокий голубь

Похожие книги

Вне закона
Вне закона

Кто я? Что со мной произошло?Ссыльный – всплывает формулировка. За ней следующая: зовут Петр, но последнее время больше Питом звали. Торговал оружием.Нелегально? Или я убил кого? Нет, не могу припомнить за собой никаких преступлений. Но сюда, где я теперь, без криминала не попадают, это я откуда-то совершенно точно знаю. Хотя ощущение, что в памяти до хрена всякого не хватает, как цензура вымарала.Вот еще картинка пришла: суд, читают приговор, дают выбор – тюрьма или сюда. Сюда – это Land of Outlaw, Земля-Вне-Закона, Дикий Запад какой-то, позапрошлый век. А природой на Монтану похоже или на Сибирь Южную. Но как ни назови – зона, каторжный край. Сюда переправляют преступников. Чистят мозги – и вперед. Выживай как хочешь или, точнее, как сможешь.Что ж, попал так попал, и коли пошла такая игра, придется смочь…

Джон Данн Макдональд , Дональд Уэйстлейк , Овидий Горчаков , Эд Макбейн , Элизабет Биварли (Беверли)

Фантастика / Любовные романы / Приключения / Вестерн, про индейцев / Боевая фантастика
Cry of the Hawk
Cry of the Hawk

Forced to serve as a Yankee after his capture at Pea Ridge, Confederate soldier Jonah Hook returns from the war to find his Missouri farm in shambles.From Publishers WeeklySet primarily on the high plains during the 1860s, this novel has the epic sweep of the frontier built into it. Unfortunately, Johnston (the Sons of the Plains trilogy) relies too much on a facile and overfamiliar style. Add to this the overly graphic descriptions of violence, and readers will recognize a genre that seems especially popular these days: the sensational western. The novel opens in the year 1908, with a newspaper reporter Nate Deidecker seeking out Jonah Hook, an aged scout, Indian fighter and buffalo hunter. Deidecker has been writing up firsthand accounts of the Old West and intends to add Hook's to his series. Hook readily agrees, and the narrative moves from its frame to its main canvas. Alas, Hook's story is also conveyed in the third person, thus depriving the reader of the storytelling aspect which, supposedly, Deidecker is privileged to hear. The plot concerns Hook's search for his family--abducted by a marauding band of Mormons--after he serves a tour of duty as a "galvanized" Union soldier (a captured Confederate who joined the Union Army to serve on the frontier). As we follow Hook's bloody adventures, however, the kidnapping becomes almost submerged and is only partially, and all too quickly, resolved in the end. Perhaps Johnston is planning a sequel; certainly the unsatisfying conclusion seems to point in that direction. 

Терри Конрад Джонстон

Вестерн, про индейцев