Одинокий голубь

Лорена намеревалась сама принести корыто, поскольку Джейк уже снял один сапог, но он и слышать об этом не захотел. Он снял второй сапог, прохромал вниз и притащил корыто. Затем уговорил Липпи согреть немного воды, на что потребовалось некоторое время, поскольку воду грели на плите.

— Ну ты даешь, Джейк. Да ты можешь за десять центов помыться у парикмахера, — заметил Липпи.

— Может, и так, но здесь мне больше нравится компания, — ответил Джейк.

Лорена подумала, что, возможно, он захочет, чтобы она вышла из комнаты, пока он моется, поскольку до сих пор он относился к ней скромно, но такое и не пришло ему в голову. Он запер дверь на щеколду, что бы Липпи не заглянул и не увидел ничего такого, до че го ему не должно быть дела.

— Липпи любит глазеть на девиц, — сообщил Джейк то, что Лорена уже давно знала. — Жаль, что корыто такое маленькое, — заметил он. — Мы могли бы по мыться вместе.

Лорена никогда ни о чем подобном не слыхала. Она поразилась, насколько хладнокровно Джейк разделся, чтобы помыться. Как и у всех мужчин, которые проводили время не только за карточным столом, у него бы ли сильно загорелые лицо и руки и совершенно белое, как рыбье брюхо, тело. Большинство ее клиентов бы ли коричневыми до воротника рубахи и совершенно белыми дальше. Многие вообще не желали обнажаться, хотя именно их тело она и должна была ублажить. Не которые даже отказывались расстегнуть ремень. Лорена часто заставляла их ждать, пока она раздевалась, потому что ей не хотелось, чтобы они мяли и пачкали ее одежду. Кроме того, она любила раздеваться перед ними, потому что это их пугало. Некоторые даже шли на попятный, хотя всегда ей в таких случаях плати ли и извинялись. Они приходили, полагая, что им придется убеждать ее снять одежду, а когда она равно душно раздевалась, теряли присутствие духа.

Разумеется, Гас был исключением. Она ему нравилась и одетая, и раздетая. Ее тело напоминало о других телах, которые ему приходилось видеть, и он мог долго сидеть на кровати и почесываться, разговаривая о таких различиях в женских достоинствах, о которых он один мог разглагольствовать, — величине бюста, к примеру.

Джейк Спун, хоть и не отличался болтливостью Гаса, бесстыж был так же. Он с удовольствием нежился в корыте, пока не остыла вода. Он даже попросил, что бы она его подстригла. Она не отказалась попытаться, но скоро поняла, что делает не то, и вовремя остановилась, сохранив почти все его кудри в неприкосновенности.

Вытеревшись, он повернулся и повел ее к постели. Там Джейк остановился, и на мгновение она подумала, что он предложит ей деньги. Лорена не знала, как она тогда поступит, так что, когда он остановился, быстро повернулась, чтобы он мог расстегнуть пуговки у нее на платье. Она испытывала нетерпение не по поводу самого акта, нет, ей хотелось, чтобы Джейк пошевеливался и взял на себя ответственность за нее. Ей никогда и в голову не приходило, что она станет ожидать та кого от мужчины, но нисколько не беспокоилась по поводу того, что за час изменила свою точку зрения или что была пьяновата, когда это произошло. Она твердо верила, что Джейк Спун вытащит ее из Лоунсам Дав, так что она не хотела, чтобы он давал ей деньги, поскольку тогда он мог уехать без нее.

Джейк немедленно сделал шаг вперед и помог ей расстегнуть платье. Яснее ясного, она не была первой женщиной, которой он помогал раздеться, потому что он даже знал, как расстегивается платье вверху, у шеи, то есть то, о чем большинство ее клиентов и не подозревали.

— Давненько у тебя это платье, так я думаю, — за метил он, снимая с нее платье и критически оглядывая его.

И это удавило ее, потому что до сих пор ни один мужчина никак не реагировал на ее платье, ни положительно, ни отрицательно, даже Тинкерсли, который и дал ей денег, чтобы купить это самое платье, которое Джейк сейчас держал, — простой дешевый хлопок и уже пообносилось у ворота. Лорене стало слегка стыд но, что мужчина заметил, что платье изношено. Она часто собиралась сшить или купить что-нибудь уже здесь, в Лоунсам Дав, но шила она плохо и потому обходилась тем, что привезла из Сан-Антонио.

За эти месяцы мужчины несколько раз предлагали ей поехать в Сан-Антонио, где, скорее всего, они купи ли бы ей платье, но она постоянно отказывалась. Сан-Антонио располагался не в том направлении, да и муж чины эти ей не нравились, и к тому же ей вовсе не нужна была новая одежда, поскольку дела у нее шли лучше некуда и в старой.