Одиночка. Акванавт

– Собери три десятка. Уверена, что этого будет более чем достаточно. С запасом.

Сергей прикинул в уме возможные барыши. Не забыл учесть процентное содержание основного ингредиента, представляющего ценность на сегодняшний день. Взял минимально возможную цену. Да, Алайя права, этого будет вполне достаточно для полного расчета с корпорацией. И с тем, что не следует дразнить судьбу и отправляться искать удачу в другое место, он тоже был согласен.

Если все сложится как надо, то они с Ириной рискуют стать самыми настоящими рекордсменами по минимальности срока пребывания на планете. Алайя правильно все поняла. Пусть Сергей и не хранил девушке верность в плане секса, уж что такое дружба и чего она стоит, он знал точно.

Что же, похоже, для них забрезжил свет в окошке. Да что свет! На дворе вовсю уже встает заря нового дня. Это же насколько им должно не повезти, чтобы все пошло прахом?

Глава 11 Игры фортуны

День, ночь… Эти понятия здесь неактуальны. Почему? Да потому что здесь никогда не было света. Нет, когда-то он конечно же был, не сразу ведь вся планета ушла под воду. Вот только в то время здесь не было жизни или она только зарождалась. Но, как бы то ни было, вот эти валуны не видели света уже тысячи, а скорее миллионы лет. Пока и сюда не забрался человек.

Сергей поднес электроды к очередной раковине. Подал энергию. Разряд. Раковина послушно раскрылась. Правда, сделала это, в отличие от более мелких собратьев, обитающих на мелководье, медлительно и вальяжно.

Впрочем, ничего удивительного. Сергей даже не брался предположить, сколько может весить одна вот такая толстая створка моллюска.

Наконец створка поднялась достаточно, чтобы можно было извлечь огромную жемчужину, больше напоминающую самый настоящий булыжник. Теперь нужно действовать без промедления. Хозяин этой драгоценности довольно быстро приходит в себя после шока. Если он прихлопнет руку Сергея, то кости раздробит качественно. А еще акванавту ни за что не избавиться от подобного захвата самостоятельно.

Жемчужина перекочевала из мягкого чрева моллюска в садок. Это уже четвертая. Пора возвращаться на «Щуку». Нет никакого смысла, чтобы чрезмерно перегружаться. Доступ в грузовой отсек свободный, через откинутый пандус. Отходить далеко от субмарины нет никакой нужды. А потому четыре – это вполне оптимальное число.

Тут ведь еще какое дело. Обычно его всегда прикрывала Ирина, отслеживая окружающую обстановку. Алайя же в настоящий момент беззастенчиво спала, предоставив это время в распоряжение Сергея для сбора добычи. Оно бы и ничего, так как он уже давно избавился от боязни темноты, а скорее, даже непроглядного мрака. Но это вовсе не значит, что он не опасался того, кто может оттуда явиться.

Разумеется, бортовой искин отслеживает ситуацию и в случае чего прикроет Пошнагова. Но ему уже доводилось наблюдать, как машина не справлялась со своими обязанностями. Именно вследствие подобного сбоя и погиб прежний экипаж «Щуки».

Так что он предпочитал не отходить далеко. Благо моллюсков вокруг хватало, и даже с избытком. Выискивать наиболее выдающиеся образцы он не собирался хотя бы по той причине, что вряд ли ему заплатят больше некоей планки. Кстати, Алайя недвусмысленно дала ему это понять. Ну а раз так, то и бог с ними, соберет то, до чего сможет дотянуться. Опять же так куда спокойнее.

Еще одна ходка, и можно будет присоединиться к спутнице. В смысле отправляться на боковую. Сергей вовсе не собирался давать себе слабину, а потому предпочел сначала закончить запланированное занятие в виртуале, а для сбора добычи использовать время сна. Подумаешь, поспит на пару часов меньше. Ничего страшного.

Все случилось слишком неожиданно и стремительно. Он даже сообразить ничего толком не успел. Вот только что он извлекал очередную жемчужину, а в следующее мгновение на нем сомкнулись чьи-то челюсти, усыпанные множеством острых и загнутых вовнутрь зубов.

Откуда такие подробности? Так ведь он их воочию наблюдает, эти зубы, в свете головного и плечевых фонарей. А нет, уже не наблюдает. Теперь он видит лишь какую-то сморщенную розоватую субстанцию. Нет, не сморщенную. По мере того как его проталкивают в этот странный мешок, стенки распрямляются и начинают натягиваться.

А вот теперь он, пожалуй, полностью в этом своеобразном мешке. Спеленатый, словно путами, не в состоянии пошевелить даже пальцем, скрученный в рогалик, будто эмбрион. От невозможности пошевелиться им начала овладевать самая натуральная паника. В голове – никаких мыслей, лишь всеобъемлющий ужас.

Фонари продолжают исправно светить, представляя взору натянутую стенку желудка, покрытую коротким ворсом. С этих ворсинок словно что-то стекает, причем довольно обильно, растворяясь в воде мутными разводами. Это что же, его начали переваривать?!