Одинаковые люди

Судья нахмурил брови после прочтения рапорта, который я написал той ночью.

– Мистер Джонсон, правильно я понимаю, что после этой ночи, пациента из седьмой палаты вы не видели?

– Да, все верно, господин судья.

– Как давно вы не работаете в этой больнице?

– С тех пор, как началось следствие. Примерно год.

– Вы все это время безработный?

– Нет, сэр. Я устроился в другую клинику терапевтом.

– Вам позволяет работать терапевтом ваша специальность?

– Я прошел курсы квалификации, поэтому да, сэр, теперь я могу работать терапевтом.

– Я правильно понимаю, записи, которые вы опубликовали в газете, вы взяли у пациента?

– Да, сэр. Я взял их у пациента.

– Он отдал их вам самостоятельно?

– Нет, сэр. Записи я забрал после этого случая.

– Как вы получили записи, Брайан?

– Спустя три дня после происшествия, я и Доктор Наташа, заходили в палату для уточнения состояния другого пациента, который находился там. Он передал нам все записи.

– А как он их получил?

– Со слов пациента, который отдавал записи, все листы выпали из-под матраса, когда была потасовка, но мы не обратили на них внимания. А когда буйный уснул, и мы ушли из палаты, а он забрал их себе.

– То есть вы не видели, как другой пациент, забирает личные вещи, того, буйного, как его звали…?

– Нет, сэр. Не видел. Имена пациентов нам не сообщали.

– Странно, в его карточке имя так же не указано.

– Такое возможно, если родственники пациента, не хотят придавать огласке то, что происходит с больным.

– Данная клиника позволяла делать такие вещи? Это же не совсем законно, вам не кажется, доктор Брайан?

– Любой каприз за ваши деньги, сэр. В таких случаях, пациентам присваивались имена, соответствующие номеру палаты, в которой он лежит.

– Мистер, Джонсон, как вы считаете, могла ли клиника, в которой вы работали, заниматься незаконной деятельностью, связанной с продажей органов?

– Считаю, что да, клиника могла заниматься незаконной деятельностью.

– Вам известно что-либо о таких случаях?

– В нашей больнице были случаи, когда мы специально продлевали сон подопечного нашей больницы. В большинстве случаев все решала комиссия. Врачей особо никто не слушал. Правда проводились заседания в среднем три раза и каждое задним числом. Все зависело от самого пациента.

– Мистер Брайан, правильно я понимаю, что комиссия могла принять решение, скажем так, не тревожить пациента?

– Могла. Однажды парень пережил рекордные шесть собраний комиссии. Итог был известен всем врачам и санитарам – пациент умирал, не приходя в чувство.

– Жизнедеятельность пациента во время сна поддерживалась?

– В большинстве случаев – да.

– Расскажите подробнее о комиссии, что вам о ней известно?

– Я не встречался с комиссией господин судья. Все что я знаю, так это то, что комиссия представляет собой собрание руководства. В основном туда входили опытные доктора и директора клиники. На каждом собрании после, например, случаев, когда пациент пытался сбежать, напасть на врача, либо вёл другие действия, нарушающие порядок, обсуждался вопрос о том, что нужно сделать с пациентом.

– И что делали с пациентом?

– Сперва обкалывали снотворным, как я упомянул ранее. Это происходило в момент конфликтов врачей и пациентов. Позже. Уже после собраний, с пациентом либо разговаривали, для уточнения его состояния, либо просто продолжали вводить снотворное и кормить из трубочки.

– А разве у пациентов не было родственников?

– Были, но не у всех. Некоторых родственники специально держали в нашей больнице отдавая огромную кучу денег за это. И каждый раз, когда такой пациент вытворял что-то, родственники просто платили деньги. Пациент спал пару дней и после этого был как шелковый.

– Мистер Джонсон, что было с теми пациентами, у которых не было родственников?

– Я предполагаю, что близкие некоторых пациентов просто не хотели освещать свое имя. Именно такие пациенты и оформлялись у нас как безымянные и неизвестные.

– Мистер Джонсон, правильно ли я понимаю, вы утверждаете, что у безымянных пациентов были близкие, которые за отдельную плату скрывали всю историю самого больного и при этом скрывались сами?

– Я думаю, что такое вполне могло быть, больница не может обслуживать пациента бесплатно, а в государственных программах мы не участвовали.

– С какой целью, родственники пациента могли оставить его в вашей больнице?

– Может быть пациент просто был неудобен. Требовал внимания и времени. У большинства людей после работы нет времени приготовить поесть. Поэтому вполне возможно, что таких пациентов отдавали к нам в больницу просто, чтобы знать, что с их родным все будет хорошо.

– Мистер Джонсон, не смею вас больше задерживать, последний вопрос.

– Да, господин судья. Я слушаю.

– Мистер Джонсон. На все поставленные перед вами вопросы, вы отвечали честно?

– Да, господин судья, на все вопросы я отвечал честно.

– Спасибо мистер Джонсон, присаживайтесь пожалуйста.

* * *