Один в поле воин

Обо всем этом я мог догадываться, но вот что точно не знал, так это то, что Генри ехал в Испанию не только в качестве эмиссара американского правительства, но и как представитель группы банкиров и промышленников, которые были готовы, по отмашке сенатора, начать внедряться в испанскую экономику. Пока еще закрытая из-за международной изоляции страна представляла для любого рода бизнеса лакомый кусок. Это понимали не только американцы, но и промышленники и финансисты Европы, поэтому стоило в 1949 году закончиться дипломатической блокаде, как вслед за послами в Испании, правда, с большой осторожностью, стали появляться представители бизнеса. Открыто завязывать отношения с генералом Франко мало кто осмеливался, так как для мировой общественности он оставался символом фашизма и бывшим соратником Гитлера, просто боялись, что собственный народ не поймет.

31 октября 1950 года США и Великобритании удастся провести через Генеральную Ассамблею ООН решение об отмене дипломатических санкций против Испании, а в 1953 году США и Испания заключат соглашение под названием Мадридский пакт, который включал в себя следующие пункты: 1. Соглашение об обороне. 2. Соглашение об экономической помощи. 3. Соглашение о помощи в целях взаимной обороны.

Это все произойдет в том числе и благодаря работе Генри Вильсона, который все эти годы будет эмиссаром американского правительства при каудильо Франсиско Франко.

Отель, куда нас поселили, находился в центре Мадрида, в старинном здании. На мой взгляд, интерьер гостиницы был пышным и тяжеловесным, а Марии он, наоборот, понравился, так как, как она выразилась, хорошо отражал стиль рококо в архитектуре. Поставив багаж, я пробежался взглядом по номеру.

«Не мой отель, но тоже неплохо», – дал я оценку номеру, после чего осторожно выглянул в окно.

Оно выходило на улицу. Ничего подозрительного не увидел, только отметил, что машина с агентами продолжает стоять напротив отеля.

«Непрост наш дядя Генри. Ох, непрост».

Вечером, на ужине, я получил этому новое подтверждение, когда Вильсон заговорил с официантом по-испански. Хотя я догадывался об этом, но все равно это стало для меня неожиданностью. Вильсоны разом заулыбались, видя мое изумление. Это они такой сюрприз для меня приготовили.

– Дядя Генри, а почему ты раньше не сказал, что знаешь испанский язык?

– Так ты и не спрашивал. Кстати, у меня для вас новость. Я договорился насчет машины и гида. Завтра с утра он будет в вашем распоряжении.

– Ты, значит, с нами не поедешь, – вздохнула его жена. – Генри, была долгая дорога, мы сильно устали. Неужели твои дела не подождут еще несколько дней?

– Извини, дорогая, но из разговора с Серрано стало ясно, что в Мадриде уже кроме нас ведутся переговоры, причем на самых высоких уровнях. Милая, ты всегда меня понимала, надеюсь, поймешь и сейчас. Зато обещаю тебе, что обязательно найду свободное время, и тогда мы все втроем отлично отдохнем. Кстати, у меня есть еще одна хорошая новость. Завтра, во второй половине дня, во дворце Эль Пардо, меня примет Франсиско Франко.

– Очень рада за тебя, дорогой. Это действительно хорошая новость. Тогда вам было о чем поговорить, а как сейчас?

– Надеюсь, что за эти годы у нас ничего не изменилось.

Следующие три дня прошли как под копирку. Мы ездили с Марией по городу и слушали интересные истории гида, а вечером приезжал Генри, который целыми днями пропадал то в американском посольстве, то в испанском Министерстве иностранных дел. Мария даже как-то пошутила, что испанцы ему там скоро поставят рабочий стол.

В прошлой жизни мне не довелось бывать в Мадриде, поэтому я с большим интересом гулял по узким улочкам и большим бульварам, смотрел на старинные здания и вдыхал вкусные запахи из маленьких кафе.

Как однажды сказала мне Мария, этот город ее пленит и завораживает, я был с ней не согласен, так как, по мне, Мадрид – это больше правительственный центр страны с красивыми монументальными зданиями. Барселона, в которой мне довелось бывать в прежней жизни, нравилась намного больше. Еще мое тихое недовольство вызывали музеи, которыми так восхищалась миссис Вильсон. Представьте себе, как пробыть почти четыре часа в национальном музее Прадо, если тебе не очень интересно изобразительное искусство. Мария словно зачарованная, забыв о времени, бродила по залам музея, пока я не сказал, что с меня хватит. Выйдя, я ей сказал:

– Тетя Мария, в музеи теперь ходите без меня.

Она не ответила, только укоризненно покачала головой. Если не считать этой мелкой неурядицы, мы хорошо проводили время. Даже на душе стало как-то легко и спокойно, словно в те времена, когда я возвращался из заграничных командировок домой. Немалую роль тут сыграла охрана, которая все это время довольно плотно нас опекала.