Один в поле

— Только не вздумай бежать, братик, — улыбка на лице Доны никуда не делась, только глаза стали жесткими, чужими. — Тут везде полно наших людей. Лучше садись в мою машину — довезу с комфортом.

— Куда? — глупее вопроса и придумать было нельзя.

— Там увидишь, — ослепительно улыбнулась сестра-оборотень.

Но Рой все-таки сделал попытку.

Он прянул к ближайшему «прохожему», сбив его с ног «колесом» — одним из любимых приемов покойного Набигобу, — ринулся в темноту проходного двора, уклонившись от броска еще одного противника…

— Не стрелять! — ввинтился в уши женский голос. — Он нужен мне живым!

Но что-то тяжелое уже ударило в спину, отдавшись хрустом под черепом, и Рой кубарем полетел в звенящую багровую тьму…

* * *

Рой открыл глаза и долго не мог понять, куда делась вонючая тьма проходного двора, топот ног за спиной, тени, пытающиеся загородить путь… Он куда-то бежал, от кого-то спасался… Зверски, мешая сосредоточиться, болела спина, раскалывалась мутной и муторной болью голова… Совсем как тогда, в госпитале, после ранения…

«Я ранен? — удивился мужчина — Когда?»

Память, помедлив, выдала удар в спину, швырнувший беглеца лицом на асфальт.

«Наверное, Дона отвезла меня в больницу… У нее же был автомобиль… Только как она справилась — я же большой и тяжелый, а она — такая хрупкая…»

Почему-то зудела кожа на голове, словно по ней ползали насекомые. Рой хотел поднять руку, но та лишь дернулась, прижатая чем-то одновременно за плечо и запястье.

Пелена спала с глаз: он находился в каком-то освещенном приглушенным светом помещении, заставленном аппаратурой, мигающей десятками разноцветных глазков. Голова не двигалась, но, скосив до предела глаза и чуть снова не провалившись в обморок от тянущей боли в мозгу, он понял, что распят в чем-то, похожем на кресло. Блестящие захваты во многих местах сжимали его обнаженное тело, не причиняя боли, но и не давая ему двигаться. А над глазами нависало что-то вроде козырька.

Он был не один: за столом неподалеку, боком к лежащему, сидел человек, разглядывающий что-то на экране, бросающем на его лицо цветные отсветы, донельзя искажающие черты.

«Это женщина», — констатировал Рой, заметив длинные волосы, собранные в «конский хвост» на затылке.

И тут женщина обернулась…

— Рой, братишка! — Зубы Доны сверкнули в улыбке, выглядевшей на подсвеченном снизу лице жуткой гримасой. — Ты уже проснулся! Извини: доброго утра пожелать не могу. Во-первых, до утра еще далеко — сейчас за полночь, а во-вторых… Вряд ли утро покажется тебе добрым.

Гаал молчал, стиснув зубы: плохой из него получился разведчик — провалиться на первых же шагах! Но при чем здесь Дона? Неужели она теперь служит в контрразведке?

— Можете молчать, лейтенант Гаал, — продолжала сестра — А можете проклинать меня последними словами, жаловаться на судьбу… Закономерная эволюция: бунтовщик, каторжник, вражеский шпион… Да тебя в учебники можно вписывать, как пример врага! Да не скрипи, не скрипи зубами — нам все о тебе известно.

— Откуда? — разлепил Рой пересохшие губы.

— Из разных источников… Но валять дурака не советую, агент, доказательства твоего шпионажа против Республики самые весомые. Каменные. Железобетонные.

— Я ничего не скажу.

— И не нужно! За тебя уже давно рассказывает твой мозг, без утайки. Ты ведь знаешь про ментоскопирование?

«Так вот куда я попал! — с ужасом подумал Рой. — Да, это полный провал…»

— Хотя я сомневаюсь, — саркастически улыбнулась Дона, — что твои новые хозяева просветили тебя на этот счет. Тебя просто подставили, Рой. Подумать только: отправить бедолагу бороться с нами, Слугами Света, с такой экипировкой!

Женщина продемонстрировала брату знакомую ему книгу. В обложке зияло темное отверстие.

— Хотя в предусмотрительности тебе не откажешь. Я недооценила наших торопыг и не успела их остановить: если бы не этот томик — вряд ли мы с тобой сейчас разговаривали бы. Пуля из «герцога» в позвоночник — тот еще подарок. Ты военный, должен знать… Но ты как был, так и остался неисправимым романтиком. Подумать только: «Великие мореплаватели и путешественники прошлых веков». Где ты умудрился откопать этот раритет? Твой-то старый я давным-давно продала вместе с остальным барахлом, чтобы наскрести на дозу. И вообще: почему бы тебе, например, не прикрыть задницу портретом своей рыжей Эрраны? Я ожидала отыскать его хотя бы у сердца, но, увы… Мореплаватели оказались тебе дороже.

Сестрица откровенно издевалась над братом, отдавшим бы сейчас все за то, чтобы не слышать ее слов, чтобы пуля смогла пробить старую, добротно сделанную книгу и вонзиться в тело… А еще лучше, чтобы замки кандалов вдруг открылись…

«Ты мог бы причинить зло своей маленькой Доне? — язвительно шепнул кто-то, прячущийся под черепной коробкой. — Она ведь, несмотря на все, твоя сестра Твоя кровь. Плоть от плоти твоих родителей. Не ты ли с легкостью бросил ради нее самого близкого тебе человека, женщину, любящую тебя всей душой, носящую под сердцем твой плод? Твою жену перед богом и людьми».