Один в чужом пространстве

Я чувствовал, что заболеваю, знобило, лоб покрыла испарина, не на шутку разболелось горло. Хотелось чего-нибудь горячего и кислого, становилось щемяще жалко себя. Может быть, я простудился давно, а нервное напряжение оттягивало ощущение болезни? Тогда неизвестно, в какой она сейчас стадии; в таких случаях самочувствие ухудшается стремитель-но и неотвратимо. Ни на лекарства, ни на чью-либо помощь рассчитывать не приходилось, но что-то нужно было делать, пока я совсем не раскис и сознание не оставило меня. «Не думай об этом, не думай, не думай!» — стучало сердце.

Но бедный, бедный мой Евгений…
Увы! Его смятенный ум
Против ужасных потрясений
Не устоял…

Если я позволю себе разболеться, то из «скорой» меня перевезут в тюремный лазарет, а там, в бреду, я сам себя приговорю к «вышке», подписав какие угодно бумаги: улик против меня предостаточно. Нет, нет, только не раскисать!

«Джунби нарани!» — я встал.

«Чариот!» — сорвал с себя куртку, рубашку, майку.

«Босабом кюне!» — набрав полную грудь воздуха, сжал перед собой кулаки и напряг мышцы.

«Тэквон!»[9] — резко выдохнул и присел.

Врешь, не возьмешь! У меня крепкое сердце. Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, вылечу себя сам, мне уже приходилось сбивать температуру перед соревнованиями таким образом.

Сто приседаний. Теперь ногами — за арматуру: сто катков пресса. Сто раз отжаться на кулаках. Восстановить дыхание. Расслабиться (10 секунд). В обратном порядке: сто раз отжаться на пальцах… сто приседаний… пресс — пятьдесят…

Шпагат продольный левый… поперечный… правый… Задержать дыхание (5 секунд). Выдох!..

Есть: пошел пот! Не остывать: махи правой — пятьдесят, левой столько же. Прыжки: десять… тридцать… выше!.. быстрее!.. интенсивнее!.. Тыли: «Дангун»-тыль, «Досан»-тыль[10]… Передышка с расслаблением (15 секунд)…

Течет. Сердце быстро возвращается в привычный ритм. Хватит?.. Нет, нужно подстраховаться — повторить все сначала!

«Тэквон!» Сто качков пресса… Сто приседаний…

Сто отжиманий на запястьях… Сто прыжков — выше, выше, выше! — туда, к звездам, к черному живому небу, единственному моему свидетелю и собеседнику.

Седьмая.Площадь в Киеве перед вокзалом. За мной начинается слежка. Нет, не из-за таксиста-стяжателя сыграл в деревянный бушлат немец: они ждали Хозяина, а вместо него увидели незнакомца с чемоданом. Они приняли меня за сотрудника органов и, опасаясь, что немец расколется, поспешили его убрать!.. Осталась самая малость: узнать, кто они…

Все, хватит! Нужно растереться майкой — до боли, до красноты. Теперь одеться, застегнуться на все пуговицы. Кажется, в голове прояснилось, глотаю свободно, прошел озноб, тепло, сухо, только чуть подрагивают мышцы — это хорошо. Еще несколько дыхательных упражнений, и болезнь отступит хотя бы на время…

Восьмая.Я у переговорного пункта… Интересно, почему не отвечал телефон агентства? Пока хоть один из сотрудников на задании, кто-то обязательно должен дежурить у телефона — у нас так заведено, и до сих пор это правило соблюдалось неукоснительно…

Судя по пульсу, температура была нормальной. Не оставляло желать лучшего и самочувствие, только вот надолго ли? Нужно успеть что-то сделать, на повторный комплекс у меня не хватит сил, к тому же можно посадить сердце…

Девятая.Я угостил Валерию. Как хорошо, что она встретилась на моем пути! Видно, Бог все-таки есть…

Разомлел, стало клонить ко сну. Два часа на уютном чердаке — хорошо, но мало. Даже для моего выносливого организма…

Десятая.Опять она, Валерия Тур-Тубельская… Оказалось, что меня подозревают в убийстве. Для меня это не ново: я ошарашен известием о германском подданстве жертвы. И хотя я сам видел, что он не негр, такого не предполагал…

На высоте тихо. Не слышно даже букашек-автомобилей. Хорошо, тепло, физические упражнения помогли. А умственные… Те несколько открытий, которые я сделал, перебирая в памяти выкуренные сигареты, — лишь версии; если они и приближали меня к истине, то ничего не давали в практическом отношении…