Один темный трон (ЛП)

— И ты сделаешь это? — спросила Бри. — Не стоит. Сбрось это и оставайся с нами, тебе всегда будут рады в Вествуд-Наус, — голос Бри звучал сильно и уверенно. Она не понимала, почему Элизабет оставалась с ними после всего, что случилось. Бри не могла так служить.

— Я не решила. Я бы оставалась ещё немного посвящённой… Пару лет. Всегда. Тогда я бы всё ещё была с фамилиаром и могла уйти.

Мирабелла посмотрела на свой эскорт. Они далеко ушли, но она была уверена, что ещё слушали, и она сжала локоть Элизабет.

— Ты скажешь нам? Нам можно присутствовать?

Элизабет кивнула, и Мирабелла расцеловала обеих подруг, прежде чем расстаться к ними и пойти к Луке.

Она отыскала Верховную жрицу в её далёких покоях, она как раз утирала пролитый чай с подушки.

— Полотенце? — предложила Мирабелла, и Лука содрогнулась.

— Мира, ты испугала меня, — она подняла грязную подушку, опечаленно вздохнула, а после бросила её рядом со своим столом. — Ты разминулась с Ро.

— О, — Мирабелла была не в силах притвориться разочарованной. — Опять планы?

— Не понимаю, о чём ты.

— Конечно, понимаешь. Я слышала шепотки о Белтейне и ваши прелестные идеи о том, как бы сжечь моих сестёр в огне и сделать меня королевой-Белоручкой, — она наблюдала за тем, как Лука пыталась оставаться равнодушной. — Твои жрицы забывают, что у меня ещё есть уши. Когда они говорят, становятся небрежными. Но, вопреки всем вашим интригам, я не могу поверить, что ты не одобряешь этот поединок.

— Одобряю я его или нет, это уже не имеет значения, ты объявила о нём перед всем городом.

— А ты думаешь, нам следовало позволить ей приехать в Роланс?

— По крайней мере, дома у нас были бы преимущества, она чувствовала бы себя чужой!

— О да. И как это сработало с Арсиноей? Вот что хочет Катари. Чтобы я рухнула в Ролансе. Униженная перед своим же народом. Я никогда не была её мишенью в Волчьей Весне, только Арсиноя! Арсиноя!

Лука тихо рассматривала её из-под белого капюшона.

— Возможно, мы упустили свой шанс, — промолвила Лука. — Ты была избранной королевой, а теперь всё изменилось.

— Поединок на арене на моей стороне, — настаивала Мирабелла. — Элементарные королевы прежде были нередким явлением.

Лука вернулась к пролитому чаю и вновь налила остатки в первую чашку. Когда она пила, тот капал на мантию.

— Я чувствую Богиню, Лука, и ты должна верить мне.

— Возможно, мы руки её, — мягко промолвила Верховная Жрица, — но, Мира, Богиня не всегда добра. Мы не можем знать её воли. Даже в те моменты, когда я чувствовала себя такой близкой к ней, когда думала, что я поняла меня… — она развела руками. — Потом она уходила.

— Но откуда знать, что правильно?

— Ниоткуда, но мы делаем всё возможное, зная, что выбора нет, а она пойдёт по своему пути.

«Good,» Mirabella says. «I would have Arsinoe’s family there to see the poisoner fall.» She chuckles slightly.

«You are jovial?»

«Only when

Чёрный

Коттедж

По пути на кухню Вилла прошла мимо Арсинои.

— Сегодня пирог с гусём и луком, — Вилла потрепала её за подбородок.

— Ммм, — неуверенно ответила королева. — Я это любила?

— Не помнишь?

— Нет, — Арсиноя последовала за ней через гостиную, рассматривая картины и мебель. Ничто не изменилось, ничто не запомнилось. — Мирабелла всё помнит, и будь она здесь, Мира обнимала бы этот стул.

— Даже в детстве Мира обладала слишком большим достоинством для этого, в отличие от тебя. Как исцеление?

Арсиноя дошла до кухни и дёрнула плечом. Рана от арбалетного болта скоро превратится просто в шрам. Она чувствовала, как на спине, как и на лице, появляются мёртвые пятна от очередной её гибели.

— Всё в порядке.

— Хорошо, сможешь уйти, — Вилла сняла миску с утрешним тестом, и Арсиноя фыркнула.

— Ты всегда была так ласкова, или мы спали на досках?

Вилла рассмеялась.

— Мы не обманывали королев в семь веков… — а после она запнулась и остро посмотрела на Арсиною. — Да не хочу я, чтоб ты уходила, думала, никогда не свидимся, но если Чёрный Совет тебя тут увидит, меня с Караф повесят.

— Ненадолго… — промолвила Арсиноя. — Как только Мирабеллу коронуют, и Арронов сменят Вествуды, всё изменится. Они могут даже отпустить Караф.

— Возможно, — Вилла сжала губы, но не сумела скрыть улыбку.

Арсиноя склонила голову.

— Этого ты хочешь? Потому так сделала? Потому нас подменила?

Старуха плеснула тесто на прилавок.

— Почему думаешь, что это я подменила детей?

— А кто ещё?

— А кто тут ещё был? — спросила Вилла. — Королева. Твоя мать. Я просто акушерка, а акушерки исполняют приказы.

— Но почему?

— А ты хотела, чтобы она этого не делала? — Вилла резко взглянула на Арсиною. — И она не сказала. Знаю, Арроны не были добры, и когда она правила, не думаю, что ей особенно нравилось то, что она видела в Совете отравителей. А в Мирабелле она увидела королеву, королева всегда знает, что делать, вот и ничего не было в том, чтобы подменить других.

— Подменить других, — повторила Арсиноя, сжав зубы.

— Королева Камилла была милой девочкой, но единственным, кто любил её, был её король-консорт. Она была рада уйти, исполнив долг.

— Эх, — вздохнула Арсиноя. — Это должно бы вызывать жалость, но не выходит.