Один раз в миллениум

— Возможно, что так и было, — согласился Бозин, — но ведь этот посторонний должен был сначала незаметно проникнуть в квартиру, а потом так же незаметно появиться здесь, украсть девочку, а потом убить Ольгу.

— Правильно, — неожиданно поддержала его Оксана Григорьевна, — не нужно считать, что преступления совершаются при помощи нечистых сил или какими-то особыми людьми. Обычно это делают нормальные люди, которые живут среди нас. Вернее, не совсем нормальные. Они нормальны лишь внешне, и их трудно отличить от действительно нормальных людей.

— Получается, что одна из нас — убийца? — вмешалась Элга.

Когда она волновалась, акцент проявлялся сильнее. Оксана Григорьевна недовольно заметила в ответ:

— Я не сказала, что убийца сидит за этим столом. Я лишь сказала, что убийца не обязательно должен обладать какими-то сверхъестественными способностями. Это может быть человек, похожий на нас.

— Девять человек, — подвела итог затянувшемуся спору Линовицкая. Она повернулась к Дронго: — Вы ничего не хотите сказать?

— Хочу, — поднялся со своего места Дронго. — Мне кажется, что вы несколько увлеклись в своих рассуждениях. А я видел погибшую и могу сказать, что удар, нанесенный ей, был очень сильный. Тяжелым предметом ей проломили череп с первого удара, и к тому же она упала с некоторой высоты. Женщина не способна нанести такой удар. Думаю, что убийца — мужчина. Но, с другой стороны, зачем ему рисковать, проникнув в квартиру, и пытаться отравить воду? Если бы он хотел убить либо Эдуарда Леонидовича, либо его домработницу, то мог бы спокойно дождаться жертву на лестничной клетке и нанести удар. Здесь что-то не состыковывается.

— Есть еще одна версия, — вмешалась Оксана Григорьевна. — А если Ольгу убила сбежавшая девочка?

— Судя по рассказам, это рахитичный ребенок, хрупкого телосложения, — заметил Дронго. — Она постоянно недоедала, была замкнута, сторонилась людей. Вряд ли у нее нашлись бы силы для смертельного удара. И потом — куда она делась? Поверить в то, что ребенок прячется весь день, а потом появляется, чтобы убить молодую женщину и снова спрятаться… Для этого нужно обладать бурной фантазией. Но самое важное — девочка не могла нанести удар такой силы и уже тем более не могла ударить сверху вниз, а именно таким и был удар.

— А если она стояла выше на лестнице? — не успокаивалась Оксана Григорьевна.

— Нет. Погибшая стояла рядом с убийцей на лестничной площадке. Там обнаружены капли крови.

— Вы можете разбить любую версию, — недовольно заметила Оксана Григорьевна.

— Вы не сказали, кого вы подозреваете, — напомнила Линовицкая.

— Я не строю подобных умозаключений, основываясь лишь на предположениях, — ответил Дронго. — Мне нужны конкретные данные.

— И что же вам нужно? — поинтересовалась Линовицкая.

— Для начала поговорить с соседкой Халуповича, живущей этажом ниже.

— Я могу сказать, что именно она говорила. Но это не приблизит нас к расследованию преступлений, — сказала Валентина Олеговна, пристально глядя на него.

Женщины заметили, что, разговаривая с Дронго, она не сводила с него глаз.

— Знаю. Мне говорил Халупович. Но мне этого мало. Если бы я мог с ней побеседовать, дело пошло бы быстрее.

— Поезжайте и побеседуйте, — предложила Элга.

— Это невозможно, — ответил Дронго, — я не следователь и не прокурор. Меня могут попросту не пустить в квартиру. И могут не отвечать на мои вопросы.

— Она странная женщина, — сказала Линовицкая, — поэтому вы лишь потеряете время.

— Возможно, — согласился Дронго. — Но ради установления истины стоит потратить лишний час.

— И вы полагаете, что, побеседовав с этой чудачкой, сможете вычислить виновного? — чуть саркастически спросила Линовицкая.

— Я полагаю, что это приблизит меня к пониманию истины, — ответил Дронго, тоже глядя ей в глаза.

Она оглядела женщин, затем Бозина и Халуповича.

— Вы, Валентина Олеговна, могли бы поехать с ним и еще раз побеседовать с этой женщиной, — предложил Арсений Николаевич.

— Как это — поехать? — немного растерялась Линовицкая. — Вы предлагаете мне помогать частному лицу при расследовании по уголовному делу, которое поручено мне?

— Понимаю ваши возражения, — мягко улыбнулся Бозин, — но это исключительный случай. Если бы это был другой человек, я бы никогда не позволил себе даже намекнуть на такое при посторонних. Но это другой случай, Валентина Олеговна. Вы ведь знаете, кто именно перед вами. Это лучший эксперт в мире. Нам отчасти повезло, если это слово применительно к трагедии, которая здесь произошла. С самого начала Дронго был свидетелем и участником событий, которые разворачивались в этом здании. Не забывайте, что мы еще не знаем, где девочка. Возможно, убийца спрятал ее у себя. И нам нужно сделать все, чтобы найти ребенка, если у нас есть хотя бы малейшие шансы. Я думаю, вы не должны отказываться поехать с Дронго. А я оформлю протоколы допросов свидетелей, чтобы материалы по факту убийства женщины были готовы.

Линовицкая снова взглянула на Дронго. Чуть покраснела. Было видно, что она колеблется.