Один против всех

Дверь каюты тихонько приоткрылась, сперва раздался голос официантки Люды, потом и сама она вплыла в каюту:

- Мальчики, вы кончили? - хихикнула, поправилась: - Закончили свои дела? А то мы с Мариной скучаем…

Следом вошла Марина, и в каюте сразу стало тесно, настолько ее было много.

- Мне идти надо, - Годунов поднялся. - Леша, проводи до трапа…

- Куда же вы, мальчики?

- Леша сейчас вернется. Правда, Кастет?

Я неуверенно пожал плечами, надо ли…

Мы поднялись на палубу, встали у сходней.

- Значит так, - Годунов опять посмотрел на часы, - встречаемся вечером, в 19.00, в клубе «96», слышал о таком?

- Где пидоры собираются, что ли?

- Не пидоры, а сексуальные меньшинства, ты эти предрассудки оставь. Я еще двух мужичков приведу, это вся наша команда и будет, больше пока рассчитывать не на что. А ты не менжуйся, иди к девчонкам, посиди, пивка попей, может, и срастется чего…

- Не тянет меня сегодня на подвиги.

- А от тебя никто подвигов и не ждет, просто добросовестное исполнение мужских обязанностей, а подвиги за тебя девчонки совершат, уж я-то их знаю…

Он пожал мне руку, оглядел набережную и поспешил вниз, в город, а я вздохнул и собрался уже вернуться в каюту, но почувствовал, что уже выпитое мною пиво напоминает о себе.

Я тронул за руку проходящую мимо официантку с полным подносом кружек:

- Красавица, а где на вашем судне гальюн расположен?

Красавица повела полным плечом:

- В конце коридора, сударь!

И точно, в конце коридора было две похожих комнаты, на одной двери был нарисован бравый пират, на другой - вероятно, пиратка, но рисунок закрывала беспокойная очередь нетерпеливых девиц разного возраста и степени опьянения.

Я толкнул дверь с пиратом и вошел внутрь. Гальюн на фрегате «Ксения» был оформлен по всем правилам европейских и мировых стандартов - кафель, зеркала, неяркий интимный свет, и даже музыка, льющаяся из невидимых динамиков.

Из всей этой лепоты совершенно выпадала группа парней в черных кожаных жилетках на голое тело. Парни стояли кружком в самом центре гальюнной прихожей, или как это называется в корабельной архитектуре - большой зале, где стояли умывальники и зеркала, чтобы посетитель мог привести себя в порядок перед выходом в большой палубный свет. Один из парней повернулся и сделал шаг в мою сторону.

- Вали отсюда!

- Мужики, я пописать.

- Иди, к бабам ссы!

Тут я заметил, что в центре образованного парнями круга на коленях стояла девчонка в разорванной блузке, один из парней держал ее за волосы, другой расстегивал брюки. Глаз у девчонки был подбит, а из уголка рта сочилась кровь.

- Мужики, вы чего? - я сделал шаг вперед и налетел на кулак.

Удар был сильным и неожиданным, как падение кирпича с крыши. Я едва успел дернуть головой в сторону, но удар пропустил, покачнулся и, чтобы не упасть, отступил к стене. Голова немного «поплыла», не от силы удара, от внезапности нападения.

Парень усмехнулся.

- Теперь все понял? Вали!

Девчонка тонко пискнула, раздался звук пощечины.

- Прекратить! - гаркнул я голосом комвзвода разведки и мотнул головой, отгоняя ударный шок.

Парни, а их было пятеро, дружно обернулись ко мне:

- Ты чего, Сема, разобраться с ним не можешь?

- Я ему сказал - иди в бабский гальюн, а он, вишь, не слушается!

- Ничего, теперь всю жизнь только в бабский и будет ходить!

Весь этот гнилой базар и хиханьки-хаханьки были мне только на руку, я окончательно пришел в себя, собрался и изготовился к бою. Не к сортирной драке с поломанным носом и парочкой трещин в ребрах, а к бою не на жизнь, а на смерть.

Вперед вышел самый крупный, со злыми глазами и золотой цепью на шее. Рыхлый живот свисал над пряжкой ремня, но плечи были широкими, мускулистыми.

«Качок, - понял я, - руки у него сильные, а ног и пресса нет. Будет бить так, чтобы сразу вырубить, но это - навряд ли…»

Пока он делал свои три шага в мою сторону, я немного сместился вправо и пробежался взглядом по всей туалетной «зале» - кто где стоит, куда упадет «качок» после моего удара и кто станет следующей жертвой…

Подойдя ко мне, парень остановился, качнулся с пятки на носок, широко размахнулся и ударил. Его рука еще только двигалась в мою сторону, а он уже начал радостно улыбаться и поворачиваться к своим корешам, чем только облегчил мою задачу. Я поднырнул под его руку, дождался, когда сила удара уйдет в воздух, и, ухватив ее за запястье, сначала резко дернул вниз, а потом завел за спину и так же резко рванул вверх. Все заняло секунды две и завершилось плохо поддающимся лечению переломом локтевого сустава.

«Качок» вскрикнул и повалился на пол.

- Болевой шок, - объяснил я парням и сделал приглашающий жест: - Следующий!

Следующим оказался тот, кого братки называли Семой. Он бросился на меня как живой танк, вытаращив глаза и крича мне в лицо что-то матерное и обидное. Я не стал просчитывать варианты боя, просто ударил Сему в пах, сильно ударил, ничуть не жалея своих кроссовок и его яиц.