Один против Абвера

— Почему вы спрашиваете? — Майор насупился. — Мы с Николаем Петровичем выполняем одну задачу, пусть и на разных участках. Я не вмешиваюсь в его действия, не осуществляю за ним надзор. В мои обязанности это не входит. А он не лезет в политическую пропаганду. По некоторым вопросам мы не сходимся, но это не препятствует совместной работе.

— Вы не писали на него рапорт вышестоящему начальству?

Выпад был наудачу и, кажется, попал в цель. Майор осекся и начал стремительно терять интерес к разговору. Возможно, он понял, что представитель контрразведки лишь провоцирует его на дерзость. Фактов у него нет.

— Я не обязан отвечать на все ваши вопросы, товарищ капитан. Должны быть разумные пределы.

— У разума нет пределов, Евгений Романович. Как вы относитесь к тому, что полковник Борисов разъезжает по фронтам со своей, скажем так, семьей?

— Тоже резко отрицательно. — Костин начал в нетерпении закатывать глаза. — Возможно, уставы на этот счет и помалкивают, но это же неприлично, в конце концов! Николай Петрович официально женат. Об этом все знают. Какой пример он подает офицерам?

— Не говоря уж о солдатах, — пробормотал Алексей.

— Что, простите?

— Нет, ничего. Вы умеете пользоваться рацией?

— Нет.

— Знаете немецкий язык?

— Нет. Послушайте, капитан…

— Ваши родственники не были в оккупации, концентрационных лагерях, не подвергались депортации?

— Товарищ капитан, вы вообще нормальный?

— Что такое нормальность, товарищ майор? — с улыбкой сказал Алексей. — Это легкая форма слабоумия. Благодарю вас за беседу. Неясное чувство мне подсказывает, что мы расстаемся ненадолго.

На него снова что-то нашло. Вывести из равновесия, расшатать, разозлить! Невиновный переживет, виновный станет совершать ошибки. Капитан контрразведки решительно не мог понять, почему ему не нравятся все эти люди! Может, ему стоило в самом себе покопаться?

Он пружинисто поднялся, козырнул и покинул помещение.

Уже смеркалось, когда из леса вынырнул проворный ГАЗ-64 и запрыгал по кочкам к месту слияния грунтовки с шоссе. До въезда в город было метров триста. Березняк почти вплотную подступал к дороге. В машине находился только водитель в офицерской фуражке.

Из-за кустов выступил красноармеец с автоматом, поднял руку. Мобильный пост на таком же «газике» водитель не заметил. Его маскировала гуща шиповника.

Офицер резко затормозил и потянулся к соседнему сиденью, видимо, за автоматом. Красноармейская форма может оказаться маскарадным костюмом. Постов в этом месте никогда не было.

Все же красноармеец оказался именно тем, за кого себя выдавал. Машина остановилась. Офицер, сидящий за рулем, поколебался и убрал руку с автомата.

К «газику» подошел сержант, козырнул. За ним шагали еще два человека.

— Что-то не так, товарищи? — спросил офицер, исподлобья глядя на них. — Я капитан Чаплыгин, командир роты связи. Возвращаюсь из Мочалова. Надеюсь, нет нужды показывать документы?

— Все в порядке, товарищ капитан. — Сержант тоже поколебался, отдал честь. — Можете проезжать.

— Прошу минутку обождать, — сказал Алексей, выбросил в траву окурок и не спеша приблизился к машине.

Чаплыгин не выключал двигатель, нетерпеливо газовал. «Газик» оброс грязью. Его корпус отнюдь не украшали многочисленные вмятины и царапины. Заднее сиденье было завалено каким-то хламом. Водитель хмурил брови.

— Контрразведка СМЕРШ, — сказал Алексей, показывая удостоверение. — Капитан Саблин. Добрый вечер, Борис Аркадьевич.

— Добрый. — Похоже, Чаплыгин понял, что тронуться с места не удастся, поставил рычаг в нейтральное положение и убрал ногу с педали газа. — Что-то не в порядке, капитан? Почему вы здесь, а не в городе? Меня ждали?

Он был неплохо сложен, имел вытянутое лицо, глаза какого-то неопределенного цвета.

— Будем считать, что мы здесь случайно, — отозвался Алексей. — Могу я осведомиться о цели вашей поездки, Борис Аркадьевич?

— Я чем-то заинтересовал контрразведку? — Капитан забеспокоился, посмотрел на часы, хотя в этом не было никакой нужды. — Может, мне стоит предъявить вам документы?

— Нет необходимости. Никто не сомневается, что вы и есть капитан Чаплыгин. Итак, откуда вы следуете?

— Из Мочалова. Там работает инженерно-строительный батальон капитана Волжского, готовится запасной узел связи. Я бываю там практически каждый день. Мои люди монтируют телефонное оборудование.

— Почему возвращаетесь один?

— Люди заняты делом. Моя обязанность — грамотно организовать работу, а не присутствовать при ней круглые сутки.

— Почему едете окольными тропами? Есть шоссе.

— Здесь ближе. — Чаплыгин сделал недоуменное лицо. — Всегда езжу вдоль оврага, опушкой, через поле. В чем дело, товарищ капитан? Я возвращаюсь к месту дислокации моего подразделения. В пять утра поеду обратно, загрузив машину суточной нормой сухого пайка. На вверенном объекте остался старшина Ворович. Он следит за ходом выполнения работ. Я могу продолжать движение?

— Безусловно, — сказал Саблин. — Но всему свое время, Борис Аркадьевич. Мы осмотрим машину, не возражаете?

Чаплыгин как-то съежился. Глаза его затравленно заметались.