Один миг - меняет жизнь (СИ)

- Ждите в приемной у кабинета 23, второй этаж, третья дверь справа.

Мы быстро поднялись, и сели в приемной.

- Как ты его назовешь? - спросил Питер.

- Я не знаю... смогу ли его вообще оставить себе, - сказала я.

- Почему?

- Кто бы за мной присмотрел, - улыбнулась я, - А вообще брать животное - это большая ответственность...

- Я ты знаешь, что не одна. У тебя есть...

- Хвостик! - крикнула я, перебивая Питера, - Я назову его Хвостик!

- Потому, что он маленький?

- Да, - улыбнулась я.

Из кабинета вышел врач - молодой парень в белом халате.

- Здравствуйте! Проходите, посмотрим, чем я могу помочь.

- Питер, иди один. Я подожду тебя здесь.

Питер послушно зашел в кабинет с щенком.

Я не могла переносить больницы, врачей. В последнее время очень с ними зачастила.

Я задумалась о Хвостике. Смотря на него, я представляла себя.

Сначала все было хорошо - хозяева присматривали за ним, кормили, купали. Затем, он не оправдал их надежды или просто стал не нужен. Они его выкинули потому, что он стал «неудобен» для них.

Так и со мной. Сначала было все хорошо. Я жила, и радовалась каждой минуте, проведенной в семье. Затем нас бросила мама. Мы свыкались с этой мысль, оправдываясь маминым поведением и нелюбовью к постоянным спорам. Хотя глубоко в сознании понимали, что мы просто ей не нужны. И наконец, авария забрала у меня отца, тем самым «вытолкнула в дверь» проходящей жизни.

Я вздохнула. Мне стало тяжело. Я достала таблетки. Мне они были нужны. Я не знала, что происходит в кабинете за дверью, не знала, о чем спрашивают Питера, что ему отвечает доктор.

Сегодня я пережила много эмоций. Мне было тяжело смотреть на гроб, слушать сожаления, видеть слезы незнакомых мне людей, слушать разговоры о том, что Томми был хорошим человеком, и как грустно теперь им стало без него. Затем, я была удивлена, что Сэм и Питер уехали, Элис не подошла ко мне, Рей задавал дурацкие вопросы. И, казалось бы, что ничего уже не будет: я встречаю на улице Питера. Он позаботился обо мне, и принес мне еду. Затем мы находим щенка, и едем в клинику... Мне хотелось домой. Я слишком устала.

Дверь открылась, и Питер вышел ко мне:

- Мол, ты в порядке? - увидел таблетки в руках.

Я быстро убрала их в сумку, подошла к парню

- Да, все хорошо... Что сказал врач?

- Сказал, что это не сильный вывих. Он прописал лекарства. Вот, визитку с номером еще передал, - протянул мне парень, - Ах да, сказал, что вырастит огромной собакой. Будет тебя охранять, главное корми, - Питер улыбнулся.

- Ох, я иногда сама забываю о еде, - прошептала я, - Что мне делать, Хвостик? - я посмотрела на печальные глаза щенка.

- Можно я тебя провожу домой?

Мы вызвали такси, и поехали домой. Все время до дома я думала оставлять ли щенка себе.

«Может отдать его Элис? Или Питеру?» - задавала я себе вопросы.

- Почему у тебя в доме горит свет? - спросил Питер, когда мы вышли из машины.

- Не знаю. Может Элис? - не понимая, ответила я.

Я открыла дверь, и мы зашли в дом. Хвостика Питер пустил на пол. Мы обошли гостиную, кухню. Никого не было.

Поднимаясь, на второй этаж. Мы услышали голоса. Женские стоны... Они доносились из папиной комнаты.

На несколько секунд я опешила. Питер стоял позади меня, и он будто замер как статуя, это я заметила боковым зрением.

Я просто не могла поверить своим ушам. Мне больше всего на свете не хотелось открывать дверь. Я могла увидеть того человека, в котором боялась разочароваться.

Маленькие слезки выступили из моих глаз. Мне было очень обидно. Я не плакала с похорон. Так зачем же я стала плакать сейчас?

«Молли, открой эту чертову дверь! Вдруг ты ошибаешься!» - кричала я себе внутри.

- Я открою! - крикнул Питер, и прошел вперед меня, он стоял уже возле двери, - Раз, два, три... - прошептал он.

Первое, что мы увидели были разбросанная одежда и бутылки от алкоголя. Их было слишком много, что можно подумать будто здесь прошла вечеринка.

Мы не видели кто это был потому, что голоса доносились из-под одеяла.

Я увидела, что рядом с кроватью валялась та самая фотография. В этот раз стекло в рамке было разбито. Оно треснуло от удара. Я почувствовала колющую боль в сердце, ноги подкосились, и я упала на колени. Мои слезы потекли еще сильнее.

Питер не знал, чем мне помочь. Он подошел к кровати, и громко крикнул:

- Мы вам не мешаем!

- Молли? Питер? Что вы тут делаете? Вы давно здесь? - голос, услышанный мной, пронзил мое тело, и у меня побежали мурашки.

Я была сильно рассержена. Мое терпение было на приделе. Я набрала побольше воздуха в легкие, вытерла слезы, и встала на ноги.

- Проваливайте из моего дома! Оба! Чтобы вашего духа здесь не было! Сейчас же!

- Мол, подожди мы просто немного выпили, ну, а потом занимались сексом. Мы ничего не трогали....

- Я тебя не спрашивала! - кричала, не опуская тона, - Как ты смеешь называть меня «Мол»?

Питер отошел ко мне, и хотел меня успокоить, но я не могла быть спокойной: