Один из восьми

Москва, январь 2058 года

Отставной адмирал ВМС США Юджин Дорман никогда не думал, что ему будет вполне комфортно жить в Москве. Хотя, казалось бы, почему нет? Если "контора" оплачивает банкет, то вполне можно и обустроиться. Съехать из номера в душном центре и снять уютную квартирку севернее, в районе метрогородка… Хоть сейчас и не лето, но все же… Чище, тише, спокойнее. Можно гулять по зимнему парку, предаваясь раздумьям, как подобает пенсионеру…

Но это в свободное время, которого у Дормана было не очень много. Можно даже сказать, что совсем не было. Ведь нужно исполнять и официальные обязанности атташе по "культурным связям", и неофициальную работу, по сути, внештатного разведчика. К счастью, не шпиона, а именно разведчика, поэтому прятаться не было нужды. Его новые соседи относились к нему неплохо и даже пару раз приглашали в гости. Что такое русское застолье, адмирал теперь знал на личном опыте. Но сейчас он был собран, слегка напряжен и совершенно трезв. Отвечая на очередной вызов в посольство, он очень надеялся, что повод выпить все-таки появится.

История, благодаря которой он оказался в Москве, попахивала чертовщиной с самого начала. Непонятное телешоу с просчетом сценариев из прошлого заставило "сделать стойку" все разведки мира, но остальным было традиционно далеко до технической и организационной оснащенности американцев. Впрочем, и самим янки это не сильно помогло. "Двигателем" процесса поиска ответов на невнятные вопросы стал недавно назначенный посол Николас Фаррел, отставной четырехзвездный генерал и одна из самых светлых голов в "конторе". Насколько Дорману было известно, ни дипломаты, ни профессионалы из других ведомств до сих пор не смогли отыскать ничего нового.

Произошедший два месяца назад сильный взрыв, разметавший никому не нужный лесок в довольно пустынном районе, был обнаружен и тщательно записан спутниками. Но ясности это не прибавляло, показания приборов никто не мог объяснить. "Чистый" взрыв! Ни следов распада или синтеза, ни наведенной радиоактивности, ничего! Русские, похоже, и сами переполошились. Настолько, что негласно пригласили американцев на место происшествия и позволили сделать любые замеры и пробы. Удалось вычислить силу взрыва примерно в три килотонны, но больше никаких зацепок не было. Какой физический процесс мог породить такую вспышку, никто даже понятия не имел.

Лучшие умы, привлеченные к исследованиям и подмахнувшие "драконовские" подписки о неразглашении, уже два месяца попросту разводили руками. Впрочем, исследования данного феномена развернулись с огромным размахом и с секретностью, невиданной со времен "Манхэттена".[48] По иронии судьбы, возглавил проект однокашник Фаррела, армейский генерал по фамилии Гровс, что само по себе могло быть забавно, если бы не серьезность ситуации. Разумеется, отставному адмиралу Дорману всего этого знать не полагалось, но свои связи и источники информации у него были. А сегодня, посол неожиданно позвонил ему домой, причем лично, и попросил срочно приехать. Даже посольскую машину отправил! Оставалось надеяться, что это не по его душу… И попробуй потом докажи, что ты никому ничего не передавал и даже не записывал. Впрочем, Дорман всерьез ничего такого не ожидал. Репутация тоже немало значит, и чтобы заподозрить, а тем более, обвинить его в предательстве, понадобилось бы нечто большее, чем необычно высокая осведомленность.

С этими мыслями адмирал вышел из дома в строго назначенный час, где его ждала посольская машина со звездно-полосатым флажком. Еще полчаса езды по зимним московским улицам, и вот он уже снова в знакомом особняке на Новинском бульваре. Привычно показал пропуск, прошел биометрический контроль и спустился по широкой лестнице в подземную часть комплекса, где его ждал посол. С первого взгляда было понятно, что Ник чем-то не на шутку озадачен. Он был, как обычно, выбрит и подтянут, но в глазах стояла усталость, будто спать в эту ночь ему вовсе не пришлось.

— Что с тобой такое? — пожав ему руку, спросил адмирал. — У тебя такой взгляд… Тебе кто-то рассказал, что Санта-Клаус не существует?

Неожиданно, Ник тепло рассмеялся, но это лишь в первый момент.

— Скорее, наоборот, — снова помрачнел он и кивнул на небольшой столик. — Прежде, чем начнется разговор, подпиши вот эти бумаги и приложи биометрию. Все документы чипованные.

Дорман ознакомился с бумагами и оглушительно присвистнул. Таких грифов ему еще не приходилось видеть, а разглашение каралось такими мерами, о которых со времен войны никто не слышал. Адмирал тщательно прочитал все до последней строчки, на всякий случай, и со спокойной совестью подписал.

— Ну, выкладывай свои откровения, — с нетерпением сказал он. — Надеюсь, все эти ужасы, что я подписал, того стоят.

— Смотри, что мне прислали, — невесело ответил посол. — К сожалению, нас изначально посчитали недостойными и допустили к этим данным только сейчас. Я потребовал допуск и для тебя тоже, потому что мне в этом деле нужны твои мозги.

Загорелся огромный, во всю стену, экран проектора.