Один из... Тетралогия

— Это еще не все, Джин, — тихо сказал он, выкладывая последнюю порцию информации. — В отчетах этого нет. Наш источник, несмотря на свою полезность, удивительно близорук. Он заметил аферу с проекторами, но совершенно не заметил то, что было прямо у него под носом.

— И что же это? — адмирал аж подобрался, как под обстрелом.

— Бюджет, Джин, — посол сделал особое ударение на первом слове. — Всего лишь бюджет, а точнее, проект бюджета будущего года. Скажу тебе на словах. Бюджет Роскосмоса предлагается увеличить в ДВА С ПОЛОВИНОЙ раза. Как тебе такой расклад?

В ответ адмирал выдал длинную военно-морскую тираду, после чего слегка потрясенно замолчал, переваривая услышанное.

— Вот и я так подумал, только в сухопутных терминах, без якорей и прочего, — усмехнулся дипломат, передавая Дорману совсем небольшую распечатку. — Ознакомься, на что денежки предлагается потратить.

Дорман резво выхватил бумагу и вчитался в текст. Дежавю в чистом виде. Он снова присвистнул от удивления.

— Дополнительные носители и корабли? Сертификация ядерного тягача? Посадочные полосы? Удвоение флота ретрансляторов? Лунная навигационная система, ЛУНАСС? Лунная орбитальная станция?

— Там в конце самое интересное, — нейтрально подсказал посол.

— Новые тренажерные комплексы и два дополнительных набора в отряд космонавтов, — потрясенно прочитал адмирал. — Да, это посильнее главного калибра будет… Наши-то знают?

— Знают, — проинформировал посол. — Проект только пару дней как представлен, но нигде это не прозвучало вслух. Ты понимаешь, что это значит?

— Они что-то нашли, — кивнул адмирал. — Может, базу инопланетян на Луне, или летающую тарелку захватили… Бред, но я сейчас совершенно не удивлюсь чему-то такому. Или просто научный прорыв, где не ждали. А этот псевдо-покойный старичок, Иван Родин, ключ ко всей этой истории. Что мы про него знаем?

— Ничего, — скептически ответил дипломат. — И это самое паршивое. Как и Мельников, он собирался заниматься ядерной физикой, но погиб совсем молодым. Больше ничего наша старушка не помнит, а других свидетелей нет. Ни родственников, ни друзей Ивана она не видела и не помнит. По документам было несколько дальних родичей, но они все давно умерли. Никто из живущих нашего Ивана знать не мог. Единственная зацепка — тот липовый журналист.

— Значит, все, что у нас есть, это примерный рост и словесный портрет, — расстроился Дорман, — Негусто, но попробуем его найти. Если этот парень еще в Москве, есть ненулевой шанс. Камер тут много, и ко многим, как я понимаю, есть доступ?

— Мы еще раз задействуем наш источник, — решил посол. — У него до сих пор хорошие связи в мэрии… Хоть и жадная тварь, но ради такого дела заплатим, сколько захочет. Не обеднеем.

Дорман молча кивнул и опять погрузился в непростые размышления. Теперь он знает намного больше, чем час назад, но стало ли от этого легче? Русские явно что-то нашли, но что это может быть? Зачем экспертная система и проекторы? Зачем такой космический рывок и метеоритный дождь из денег? Зачем русским дополнительная наземная и орбитальная инфраструктура?

Оставалась надежда, что Ник и его источник помогут найти этого липового журналиста огромного роста, а вслед за ним — и самого Ивана Родина. Мельников, скорее всего, тоже жив и даже вполне здоров. И теперь два этих секретных старца, доживая свои дни в одном из кремлевских бункеров, пытаются завершить какой-то проект, над которым в тайне работали всю жизнь. И этот проект, если удастся, может обеспечить русским рывок в технологиях, которого допустить нельзя! Точнее, даже не так. На этот рывок возрождающаяся Америка должна ответить достойно и симметрично, и пусть прогресс идет своим чередом!

Завод ОКБ-1, Калининград-6, май 1958 года

Сергей Королев не спеша шел по цеху, сопровождаемый местным начальством, и разглядывал стапеля, на которых уже высились удивительные формы первых «Востоков». Рядом с ним шагал Феоктистов, главный проектировщик. Константин Петрович редко бывал в хорошем настроении, но сейчас его состояние было почти эйфоричным.

Давно уже забылись обиды и недоумение, охватившие проектировщиков в конце лета прошлого года, когда Королев внезапно прекратил преждевременную, на его взгляд, разработку крылатого обитаемого корабля, проводимого группой Максимова.[39] Это было тем более странно, потому что такой аппарат сочетал в себе ракету и планер, два типа летательных машин, к которым Главный был неравнодушен.

Была сформирована особая группа, которую возглавил Константин Феоктистов, перешедший из НИИ-4. Королев буквально за уши оттащил проектировщиков от крылатой схемы и заявил, что первый обитаемый корабль должен выглядеть совершенно иначе. На вопрос, как именно он должен выглядеть, Главный усмехнулся и выложил на стол папку, которая тут же пошла по рукам.