Один из леса

На вершине холма стоял сарай–развалюха, окруженный высокими лопухами. Покосившиеся стены, крыша в проломах. Под ней мы и разбили стоянку. Здесь никогда никто не бывал, кроме нас, сколько мы сюда не приходили, ни разу ни одного человека не видели, и следов тоже. Когда много охотишься в одной местности, образуются какие-то точки, которые используешь для стоянок чаще других, подходящие тебе по различным причинам: доступность, безлюдность, обзор, безопасность… Сарай на холме у дубравы был одной из них.

«Махновка» легкая, всего два с половиной кило. Спусковой крючок у нее слишком короткий, но я к нему привык, палец плотно лежал в выемке. К тому же неудобная пистолетная рукоять ТОЗа давно была заменена на более комфортную, от «Сайги». Плюс – у ТОЗа при сложенном прикладе автоматически запирается спуск и стрелять нельзя, но в этом ружье мы кое-что подправили, теперь вести огонь можно было даже со сложенным прикладом, и это уже пару раз спасало мне жизнь.

Выставив вперед ствол, я шагнул к пролому в торцевой стене сарая. Заглянул.

Засосало под ложечкой, волна холода сбежала вдоль позвоночника. В сарае никого не было. Никого и ничего, то есть вообще – ни скаток, ни свертка с палаткой, ни рюкзака. Сквозь дыры в крыше падали столбы света, озарявшего большое помещение с дощатым полом. Из щелей проросла трава, по углам груды земли, в центре сарая – почерневший лист железа для костра, с кучей углей и золы.

Лес забери! Куда напарник делся?! Неприятные мысли полезли на ум, я вспомнил байки про исчезнувших людей, которых какие-то странные твари утаскивают к себе в Лес, вспомнил про Боярку – городок под Киевом, где, говорят, в один непрекрасный день пропали все жители, причем ни крови, никаких следов боя, ничего от них не осталось…

Но тут кровь есть. Вон влажные темные пятна на стене возле пролома, зияющего в другом конце сарая. Напряженно поводя из стороны в сторону стволом «махновки», я прошел к пролому и выбрался наружу.

Лопухи были смяты и сломаны. Я побежал, выскочил с другой стороны зарослей – и увидел далеко–далеко посреди большущего луга едва различимые машины. Что это там, вроде, пара мотоциклов с чем-то побольше… квадроцикл, нет? Бинокль бы! Но нет у меня ни бинокля, ни снайперского прицела, ни черта такого нет, — а оно эх как сейчас бы пригодилось! Невооруженным глазом разглядеть подробности не удалось, к тому же позади тачек в воздухе расплывалось серое пятно выхлопов. Почудилось только, что на одном из байков маячит нечто алое, вроде ездок был в красном плаще или рубахе.

На краю луга обнаружились колеи со следами шин, и я, присмотревшись, решил, что помимо двух мотоциклов здесь побывал еще трицикл. Всякой колесной техники не так много в округе, в смысле, той, что на ходу. Напряг с топливом – где его взять? Бензин за несколько лет теряет свои свойства, легкие фракции испаряются, как плотно ни закупоривай канистры с цистернами. Дольше хранится топливо с низким октановым числом, но и его теперь, спустя десяток лет после Пандемии, достать сложно. Хотя бензин восстанавливают спец–добавками, но их хрен где достанешь. Есть еще, конечно, соляра, она сто ит дольше, особенно если хорошо закрыта, но и ее не так просто найти. Поэтому, хотя брошенного транспорта в округе полно, ездят на нем немногие.

На мотоциклах предпочитают передвигаться кочевники Черного Рынка. Байкеры. Трициклов я среди их автопарка раньше не замечал. Хотя не такой уж я следопыт, мог и ошибиться, но судя по колеям, все же не ошибся. Трицикл – редкость, по нему можно будет найти эту банду. Наверное.

От беготни сильно разболелась нога. Прихрамывая, я вернулся в сарай и присел возле кострища.

Бригада байкеров вполне могла, случайно обнаружив нашу стоянку, позариться на снарягу и припасы. Но они бы убили Миху. Или бросили здесь раненого, хотя скорее все же убили, чтоб не оставлять за спиной потенциального мстителя. Кочевникам просто незачем увозить моего напарника с собой — ни живого, ни мертвого.

Так почему они забрали его? Я начал вставать, чтобы снова выйти наружу и обыскать округу, вдруг тело Михаила лежит в зарослях, но заметил, как что-то блеснуло под краем железного листа. Запустил туда пальцы и достал кулон на титановой цепочке.

Нахмурившись, повертел в руках. К этой штуке я до сего момента ни разу не притрагивался. Не мог кулон просто так слететь с шеи Михи и попасть под лист. Скорее, когда кочевники наскочили, напарник его с себя сорвал и сунул туда. Спрятал, чтоб им не достался. И, возможно, чтобы я нашел. Он ведь понимал, что я буду тут осматриваться, пытаясь сообразить, как всё случилось. Я потер лоб. Выстрелов было четыре, и сколько их сделал Михаил из своей «тигры», неизвестно. Наверное, его ранили. И – раненого – схватили, потому что вряд ли он добровольно пошел бы с кочевниками. Схватили, скрутили и увезли. Но напарник оставил мне кулон.

Я еще раз оглядел его. Металлическая пластинка с «ушком», куда продета тонкая цепочка. Черт знает, для чего эта штука нужна.