Один день с ними

– Ух ё, а я то думал, забыли. Мужчина грустно улыбнулся. Но всё равно, посмотрите. Ведь вдруг? Сумма какая то бесчеловечная. Может ошибка или опечатка? Двадцать пять миллионов. Я помню, что получил авансом, тогда, около полу миллиона рублей всего. А тут.. Вы не могли бы уточнить? В процессе разговора Вамдаев, словно дирижёр, плавно водил рукой по воздуху. Будто разгоняя заведомо возникающие возражения.

– Подождите в коридоре. Я всё выясню и позову вас.

Вамдаев кивнул и вышел из приёмной.

Татьяна Михайловна сняла трубку, набрала две двойки. Спустя два гудка она услышала знакомый, неприветливый голос.

– Да.

– Исмаил Гориньевич тут пришёл гражданин Вамдаев. Просит уточнить сумму по иску. Номер дела 66 дробь 737. Дело у вас. У меня его точно нет.

– Жди.

Спустя несколько минут голос продолжил.

– Двадцать пять.

– Ошибки нет?

– Ты видела кто истец? «КлабРус». Конечно, нет ошибки. Дело без сроков давности.

– А что ему про сумму сказать?

– Сейчас я к тебе Лилю отправлю с пояснительной запиской. Сама всё поймёшь. Сказал голос и заслонился от Татьяны Михайловны гудками.

Татьяна Михайловна положила трубку. Не часто бывают такие подробные ответы от самого. Что ж – если нужно подождать Лилю, придётся подождать. А пока она чапает ко мне, успею кофейку заварить. Такие мысли быстро превратились в дело. Заварить кофейку. Ну да. Хотя точнее будет сказать – растворить в кипятке бюджетный коричневый порошок. Недорогой кофе из углового магазина она пересыпала, каждый раз, в жестяную банку из под дорогого чая. Конечно это не как дома. Но у страны и у Татьяны Михайловны вкусовые предпочтения и бюджеты разные.

Минут через пять, семь дверной звонок прозудел своим нудным голосом. Секретарь нажала кнопку и в приёмную вошла невысокая, кривенькая женщина в серой водолазке и молча протянула тонкую папку Татьяне Михайловне. Её руки, серые как водолазка, заметно дрожали.

– Спасибо Лилия Андревна. Скажите – этот там ещё сидит?

– Да сидит какой то зачухлый.

– Скажите ему, что я его скоро вызову.

– Хорошо. Ответила Лилия Андреевна и удалилась.

Татьяна Михайловна уселась поудобнее, в рабочее кресло. Сделала маленький глоток из большой чашки и открыла папку.

Внутри было всего два листа. На первом было написано следующее:

«ЗАО «КлабРус» с 1991 года является полноправным преемником НК С.С.С.Р. Всё имущество, счета, финансовые обязательства являются неделимой собственностью ЗАО «КлабРус». Данная компания находится в прямом подчинении у восьмого управления центрального аппарата. В следствии чего вся деятельность и документация ЗАО «Клаб Рус» охраняется государственной тайной». Фамилии и подписи внизу листка, ровно, как и круглая синяя печать то ли набраны были неразборчиво, то ли затёрлись от времени.

На втором листке был список фамилий. Финансово подотчётных новой структуре. Под четвёртым номером значился сегодняшний посетитель – Вамдаев.

Татьяна Михайловна была из тех женщин, которым дважды повторять не надо. Чуть повернув голову влево, она сказала:

– Что думаешь?

– Думаю, попал мужик. Покатался на саночках пора их и в гараж сдавать. Соображать надо было, когда с системой в союз вступаешь. Это как в чужой семье при разводе. Всегда найдутся охотники за алиментами. Будут даже те кто лишь мечтал о сексе с конкретной матерью. Давай ка с ним построже. Не миндальничай.

Татьяна Михайловна нажала на кнопку. Щелчок. Дверь приоткрылась.

– Вамдаев войдите.

Тот вошёл. Кепка в его руке была сильно измята и казалось, что она уже не распрямится никогда.

– Скажите, удалось узнать? Ошибка?

– Да я всё выяснила. Ошибки нет. Сумма именно такая.

– Странно. Произнёс Вамдаев. Тухло и грустно.

Татьяна Михайловна, несколько театрально подняла принесённую Лилей папку со стола и сказала:

– Тут я, когда знакомилась с вашим делом, наткнулась на аббревиатуру С.С.С.Р. Что это?

– О, промолвил Вамдаев. Сейчас на меня не давит подписка о не разглашении. Ни страны такой, ни нашей конторы больше нет. Посему извольте. Расскажу.

Татьяна Михайловна любила слушать такие живые истории посетителей. Особенно в первой половине дня. Между завтраком и обедом многое легче переваривается. Эти истории всегда такие трогательные, с причудливыми подробностями. Прям театр без микрофона. Прям вот здесь. И так как на мониторе, на котором была проекция коридора, никого из новых посетителей не было она, пока не остыл кофе, с готовностью покорного слушателя обратила весь свой слух на рассказ посетителя.

Вамдаев прислонился локтем к стойке, разделявшей его и секретаря, начал свой рассказ.