Один день Аркадия Давидовича

Расставшись с Вазелинычем и отправив того на пару-тройку дней в отдаленный коттедж «Дюн», где Паша должен был отсидеться, пока страсти с барыгой не улягутся, Глюк поехал на очередную стрелку.

Проезжая по Литейному проспекту мимо дома номер четыре, где располагается Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Аркадий улыбнулся, вспомнив виденную им в декабре прошлого года замечательную картину.

В ту ночь Клюгенштейн возвращался с затянувшейся встречи по совершенно безлюдному городу. Подъезжая к Литейному мосту, он бросил взгляд на Большой Дом [48] и подивился увиденному – на фронтоне здания, примерно на уровне четвертого этажа, зацепившись стропами парашюта за водосточную трубу, висело чье-то тело и уныло болтало ногами [49].

Браток остановился, несколько минут рассматривал дивное зрелище, затем начал предлагать помощь. Неудачливый парашютист, однако, от помощи вежливо отказался и продолжил висеть на холодном ветру, изредка прикладываясь к плоской фляге.

Аркадий понял, что идут какие-то очень особенные эфэсбэшные учения и убыл, восхищенно качая бритой головой...

ГЛАВА 5 ТАНГО СВЕЖЕГО МОТЫЛЯ

Вопрос: Что такое мусор в совке?

Правильный ответ: Милиционер в Советском Союзе.

Из газеты «Невский братан»,

09 ноября 1999 года

Возле офиса, в котором была назначена встреча одному не по чину окрутевшему банкиру, метался Ортопед, что-то возмущенно бубнил себе под нос и размахивал руками, пугая редких прохожих.

Клюгенштейн притер к бордюру тротуара свою «Acura MDX», выбрался наружу и подошел к взволнованному другу:

– Миша, что случилось?

– Рукописи, – выдохнул Ортопед. – Они, блин, собираются канонизировать часть рукописей...

– Кто? – не понял Аркадий. – Барыги?

– Можно сказать и так, – Грызлов сжал кулаки. – Уроды из Ватикана.

– А у нас разве есть партнеры в Ватикане? – после недолгого размышления осторожно поинтересовался Глюк.

– Да не партнеры! – отмахнулся Ортопед. – Папик Римский, вот кто!

– Солидняк! – восхитился Клюгенштейн. – И кто, блин, с ним дотрещался? Неужели Диня?

Михаил уставился на коллегу пустым взглядом.

– Римский Батяня – это круто! Не ожидал, блин, – у Аркадия сильно улучшилось настроение. – Это, Мишель, надо отметить!

– Ты не врубился, – Ортопед хлопнул Глюка по плечу. – Это, блин, проблема глобальная... Диня тут ни при чем. И Папик Римский нам не партнер. Я про кумранские рукописи [50] говорю...

– А-а, ты про эти, – Клюгенштейн, которого неугомонный Грызлов уже неоднократно просвещал по поводу обнаруженных в пещерах свитков, погрустнел. – Но, блин, они нам по барабану...

– Не скажи... – Михаил сделал небольшую паузу. – Хотя... Ты ж из этих... Из иудаистов...

– Да какой я, блин, иудаист? – возмутился Глюк. – Я и Тору-то толком не читал! И на иврите не базарю! Я, блин, русский в душе.

– Аркаша, – проникновенно молвил Ортопед, заглядывая другу в глаза. – Любить водку, халяву, революции и быть при этом полным мудаком – еще недостаточно для того, чтобы называться русским... Ты, скорее, внебрачный сын Отечества.

Клюгенштейн столь сложной и витиеватой философской сентенции не ожидал и оттого глубоко задумался.

Размышлял он до того момента, как к офису подъехал Стоматолог на своем темно-синем супер-универсале «E55T AMG 4-matic».

* * *

За час до конца рабочего дня во всех кабинетах тридцать пятого отдела милиции заскрежетали динамики системы общего оповещения, установленные стараниями заместителя начальника по работе с личным составом, и скрипучий голос главы РОВД подполковника Козявкина размеренно произнес:

– Внимание! Магнитная тревога! Всем сотрудникам срочно обернуть головы мокрыми полотенцами во избежание магнитного заражения!

От неожиданности семнадцать из сорока присутствовавших на своих рабочих местах милиционеров чуть не выронили стаканы, а перепуганный оперативник капитан Пятачков опрокинул на себя литровую банку томатной пасты, коей закусывал изъятое сорок минут назад возле станции метро паленое грузинское сухое вино.

У единственного на весь РОВД работающего рукомойника возникли стихийное столпотворение, когда туда прибежал личный состав с полотенцами в руках, и короткая драка между старшиной ППС Пасюком и дознавателем Землеройко, пытавшимся прорваться к струйке воды без очереди. Пасюк от души навалял наглому старшему лейтенанту и надел тому на голову мусорное ведро, в результате чего ничего не видящий Землеройко, которому поддержавший своего старшину ефрейтор Дятлов дал хорошего пинка под тощий зад, сверзился с лестницы и сломал ногу.

Оттащив пострадавшего в дежурку и бросив его там ждать врачей, стражи порядка с обмотанными влажными полотенцами головами разбрелись обратно по кабинетам и продолжили кто пьянку, кто «работу с документами».